Польское Наследство

Владимир Дмитриевич Романовский

В этой части Русской Тетралогии герои повзрослели, некоторые постарели. События, в которых они принимают деятельное участие, происходят по всей Европе, от Урала до Гибралтара. Союз Ярослава с Новой Римской Империей ведет к усилению одних сил за счет других. Деятельная сестра Ярослава как всегда – в центре событий.

Польское наследство

третья книга Русской Тетралогии

Владимир Дмитриевич Романовский

© Владимир Дмитриевич Романовский, 2015

© Владимир Дмитриевич Романовский, иллюстрации, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

Пролог. Весенние свидания

Есть такой непреложный неписаный закон бытия – ежели случилось с тобою что-то хорошее, радуйся да помалкивай. Хорошее – хрупко оно, мельчает от сплетен, плохо переносит злословие, от осуждения бежит. Люди умные радуются хорошему тихо, справедливо полагая, что нельзя ни очернить, ни осудить, ни отобрать то, о чем никто не знает.

А было так – пришел молодой человек на хвест (фейт, на местном наречии) в резиденцию правителя. Резиденция на местном наречии именовалась «пале», то бишь, дворец, палаццо. Ни мрамора, ни известняка, ни кирпича – полированные доски везде, кроме главной залы. Тот еще пале. Стоял он, пале, над рекой, по вечерам от реки (а была ранняя весна) дул влажный ветер, огонь (фё, на местном наречии) в печах и камине влагу эту разогревал, к влаге примешивался запах свежеготовящейся еды, к нему присоединялся запах недельных объедков, а когда зал наполняли гости, то добавлялся запах немытых тел, и становилось душно, и непривычные с трудом даже четверть часа выстаивали, но наш молодой человек был парень упрямый, и выстоял, и через час привык.

Одет он был не слишком провинциально для прибывшего из Саксонии – успел приобресть и обновить длиннополый цветастый кап, кожаную обувь местной выделки, онучи из грубого льна, и короткие порты из толстой материи – так что в толпе гостей немногие обращали на него внимание, и даже самые страстные среднего возраста женщины не останавливали на нем взгляд – надеялись, вероятно, что им в этот вечер получше что-нибудь перепадет. Это слегка уязвило юношескую гордость молодого человека, но в целом такое положение грунок его вполне устраивало – он ведь хотел поближе познакомиться с местными обычаями, оставаясь при этом незаметным.

Нежные, ни разу еще не тронутые лезвием усики и бородка делали его похожим на сына какого-то обнищавшего мавросокрушителя, но при ближнем рассмотрении становилось понятно, что не из Иберии он родом. Представлялся он, когда это оказывалось нужным, именем Стефан – имя банальное, на происхождение не указывающее. Глубоко посаженные зеленые глаза – это, само собой, от западнобережных варангов, в Исландию глядящих. Прямоугольные скулы – из Саксонии. Пухлые губы везде бывают, но тип пухлости губ данного молодого человека, «Стефана», явно от славян происходил.

Изъяснялся молодой человек на местном наречии свободно. И то сказать – недалеко оно, наречие, ушло от хорошо знакомой ему латыни, а германские слова, вкрапленные в латынь, саксонцам родные. Галльские же обороты – а местность, куда прибыл молодой человек, принадлежала некогда галлам – успехом пользовались лишь среди простонародья, коему в пале доступ был закрыт (не из спеси, а чтобы скучно не было. С простым народом часто бывает скучно. Либо стесняются, и слова и них не вытянешь, либо хамят, и потом их выставлять приходится – что, конечно же, развлечение, но не каждый же вечер так развлекаться – надоедает).

Осанка молодого человека – о, да, с такой прямой спиной и прямым взглядом простолюдинов не бывает. Хотелось бы, чтобы бывали – а вот нету.

Ну и, стало быть, пришел молодой человек на фейт в честь какой-то давней исторической драки со свердомаханием, в коей драке далекие предки жителей сего города одержали во время оно верх над противником – огляделся, перекинулся несколькими фразами с другими гостями, поискал правителя страны, который должен был, вроде бы, присутствовать – молодому человеку хотелось на правителя поглядеть,