Музы дождливого парка

Татьяна Корсакова

Знаки судьбы

Когда над старым парком восходит луна и ее обманчивый свет скользит по статуям, стоящим в павильоне, кажется, что они оживают. Так и чувствуешь на себе взгляды давно уже умерших женщин – тех, которых скульптор называл своими музами и изваял с таким искусством, что кажется, вот-вот и уловишь биение сердца в мраморной груди. Некоторые обитатели поместья уверены, что музы живут своей странной и страшной жизнью и, подчиняясь гению и злобе своего хозяина, мстят живым, насылая бесчисленные несчастья. Марте предстоит узнать их тайну… или умереть.

Татьяна Корсакова

Музы дождливого парка

О муза бедная! В рассветной, тусклой мгле

В твоих зрачках кишат полночные виденья;

Безгласность ужаса, безумий дуновенья

Свой след означили на мертвенном челе.

    Шарль Бодлер

В темноте августовской ночи клуб сиял разноцветными огнями, словно новогодняя елка. Даже как-то дико: кругом на десятки километров ни единой живой души, едешь себе по пустынной автостраде, привыкаешь к ее сонному безмолвию, изредка обгоняешь неспешные караваны дальнобойщиков, и тут бац – будто из-под земли вырастает двухэтажный домина, нагло подмигивающий неоновой вывеской с по-провинциальному незатейливым названием «Тихая гавань». Впрочем, размах у этой придорожной забегаловки совершенно не провинциальный, да и статус такой, что Марте, чтобы добыть приглашение, пришлось изрядно покрутиться. И это ей, девице, перед которой с готовностью распахивались двери всех самых модных клубов Москвы! Двери-то распахивались, да только она, наивная, даже и не догадывалась, что в нынешнем сезоне самый писк не навороченный клуб в центре, а вот эта избушка у черта на куличках. Собственно, про избушку – это она сгоряча. Уже сейчас видно, что избушка непростая, обнесена двухметровым забором, хоть и кованым, с виду ажурным, но увенчанным остроконечными пиками и зыркающими по сторонам камерами наблюдения, а въезд на территорию охраняют ворота. Форт Нокс какой-то!

Марта ударила по тормозам, и верный «Ниссан», возмущенно рыкнув, едва не уткнулся мордой в запертые ворота. Интересно, кто тут у них на фейсконтроле?..

На фейсконтроле стояли сразу двое. Рослые детинушки в камуфляже синхронно кивнули Марте. Двое из ларца, одинаковы с лица. Кивнуть-то кивнули, но вот ворота распахивать перед дорогой гостьей не спешили. Девушка высунулась из машины, помахала зажатой в руке пластиковой картой. Вот такие у них тут пригласительные билеты – именные, с магнитной полосой. Словно это не загородный клуб, а самый настоящий режимный объект.

– Эй, добры молодцы! – позвала она и еще раз взмахнула карточкой. – Отворяйте ворота!

«Двое из ларца» переглянулись, но с места не сдвинулись, так и остались стоять бездушными истуканами.

– Что?! – Марта из последних сил старалась быть вежливой и обходительной. Получалось у нее не очень хорошо, потому что загородный клуб с незатейливым названием «Тихая гавань» она возненавидела лютой ненавистью задолго до того, как раздобыла пригласительный билет. Да не лишь бы какой, а для VIP-персон. – Глухонемые, что ли?! – Она мысленно досчитала до десяти, выбралась из машины, подошла к воротам.

– Почему же глухонемые? – синхронно спросили «двое из ларца» и так же синхронно шагнули навстречу Марте.

– Так чего гостей на дороге мурыжите? Открывайте! – Она снова махнула пластиковой картой. – Видите пригласительный?

– Видим, – кивнул теперь уже только один из охранников. Оказывается, в синхронности бывают сбои. – А вы, наверное, у нас в первый раз? – любезно поинтересовался он, но ворота так и не открыл.

– С чего взял? – Марта пошарила в сумочке, достала сигареты и, не особо рассчитывая на галантность этих двоих, прикурила сама.

Она нервничала. Нервничала с того самого дня, когда Ната тоном, не терпящим возражений, велела ей найти этого чертова Крысолова. Ната редко просила о чем бы то ни было, но уж если просила, то просьба ее больше походила на приказ, ослушаться которого Марта не посмела еще ни разу. И не потому, что боялась гнева бабушки, а потому, что на всю оставшуюся жизнь запомнила ту страшную ночь, когда Н