Багровая земля (сборник)

Борис Николаевич Сопельняк

Военные приключения

Гражданская война – самая жестокая из войн. Гражданская война на Востоке – жестока вдвойне. Главный герой романа «Багровая земля», военный журналист, отправляется в командировку в Афганистан. И это обычное, казалось бы, задание неожиданно превращается для журналиста в самое настоящее испытание. Испытание на стойкость, мужество, чувство долга и справедливости, независимо от того, с кем ему пришлось столкнуться – с солдатами республиканской армии или с противостоящими им моджахедами.

Повесть «Чистилище» рассказывает о безрадостной, жестокой и непредсказуемой судьбе главных жертв Второй мировой войны – военнопленных. И неважно, кто они – русские ли, американцы или немцы…

Борис Сопельняк

Багровая земля

©Сопельняк Б.Н., 2012

©ООО «Издательство «Вече», 2012

Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

Багровая земля

Я иду туда, где бои,

Где земля от крови багрова,

Где коварная тишина

Громче самого грома.

    Асадулла Хабиб

Глава первая

Борода росла преступно медленно. Каждое утро Рашид с отвращением подходил к зеркалу, неприязненно разглядывал свое бледное с пугающе злыми глазами лицо и яростно тер редкую, колючую щетину. А злиться было отчего. Ежедневно Рашид узнавал о новых жертвах – жертвах, которые он мог бы предотвратить, если бы… родился с бородой.

– А что, – невесело шутил он с близким другом Саидакбаром, – душман[1 - Душман (перс. «враг») – название участников вооруженных формирований, сражавшихся с советскими и правительственными войсками в Афганистане в ходе гражданской войны в этой стране 1979–1989 гг.] без бороды – не душман. Значит, хадовец[2 - ХАД – служба государственной безопасности в Демократической Республике Афганистан.], чтобы не расшифровали, должен тоже явиться на свет с бородой и быть правовернее самого Аллаха.

– Если бы не знал тебя, как облупленного, то мог бы подумать, что имею дело с неврастеником, – удовлетворенно покручивая пышные усы, заметил Саидакбар. – Как врач тебе говорю: ускорить рост бороды невозможно… Впрочем, фантастическое везение с удостоверениями заранее предусмотреть тоже невозможно. Ты вспомни, как мы выбирались из Метерлама – в пистолетах было по одному патрону.

– Да-а, – вздохнул Рашид. – По одному патрону и по одному другу. Скажи честно, – сузил он глаза, – смог бы ты пристрелить сперва меня, а потом себя?

– Нет, это не по мне. Я врач и должен спасать людей, а не убивать.

– А я инженер! Думаешь, у меня внутри все не переворачивается, когда приходится ставить к стенке земляков?

Спокойный, собранный Саидакбар вдруг трахнул кулаком по столу и закричал:

– Зверье! Шакалы! Трусливые ублюдки! На, читай последнюю сводку, – бросил он на стол несколько листков. – На базар Мазари-Шарифа привели навьюченного ишака. В хурджунах[3 - Хурджун – сумка, сотканная ковровой техникой из разноцветных шерстяных волокон и украшенная бубенчиками. Состоит из двух частей (мешков), носимых через плечо.] – мины. Ишак и двадцать горожан – в клочья, сорок человек попали в госпиталь.

– Хватит! – вскочил Рашид. – Я и так словно раскаленный кинжал. За все спросим. У-ух, как спросим! А теперь к делу. Давай-ка трофейные газеты, журналы, листовки, приказы – будем изучать противника.

Саидакбар вышел в соседнюю комнату. А Рашид пометался по кабинету, зачем-то проверил лежащий на столе пистолет, с некоторой долей удивления взглянул на меня, что-то вспомнил и виновато приложил руку к сердцу:

– Извини, совсем замотался. Слушай, а тебе это интересно? Может, пока не поздно, откажешься от своей затеи?

– Нет, не откажусь, – упрямо мотнул я головой. – Мы же договорились: во время операции я ни во что не вмешиваюсь, буду только твоей тенью. А раз так, то мне интересно все, что интересно тебе.

– С тенью ничего не выйдет. Дней через десять я уйду. Без тени! – с нажи