Граф Монте-Кристо

От всякой беды есть два лекарства — время и молчание.

— Жалкое человеческое тщеславие, — сказал Монте-Кристо. — Каждый считает, что он несчастнее, чем другой несчастный, который плачет и стонет рядом с ним.

От графа Монте-Кристо может чего-нибудь требовать только граф Монте-Кристо.

"Кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью."

Люди, которые никогда ни о чем не спрашивают, самые лучшие утешители.

В политике нет людей, а есть идеи; нет чувств, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствие, только и всего.

"– Только смерть может разлучить их.
– Вы рассуждаете, как устрица, друг мой."

Я любитель привидений. Я никогда не слыхал, чтобы мертвецы за шесть тысяч лет наделали столько зла, сколько его делают живые за один день.

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть ученые, - одних создает память, других – философия.

Как часто проходим мы мимо нашего счастья, не замечая его, не взглянув на него; а если и взглянем, то не узнаем его.

Никогда не бываешь в расчете с теми, кто нам помог. Когда денежный долг возвращен, остается долг благодарности.

Показывай, что уважаешь себя, - и тебя будут уважать.

Человек предполагает, а Бог располагает.

Кто сам ненавидит, тот не ошибается в чужом чувстве.

Вы умеете так любезно исправлять свои ошибки, что хочется поблагодарить вас за то, что вы их совершили.

Я любитель привидений. Я никогда не слыхал, чтобы мертвецы за шесть тысяч лет наделали столько зла, сколько его делают живые за один день.

В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство.

Такой поступок слишком благороден и потому неестественен.

День состоит из двадцати четырех часов, час из шестидесяти минут, минута из шестидесяти секунд; в восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд можно многое сделать.

Материнская любовь ... самое святое из чувств.

Человек — самое эгоистичное из всех животных, самое себялюбивое из всех живых созданий! Он уверен, что только для него одного светит солнце, вертится земля и косит смерть. Муравей, проклинающий бога, взобравшись на травинку!

"Поверь мне, искать ссоры с человеком - плохое средство понравится женщине, которая этого человека любит."

Черт возьми, не выводите из моих слов ничего другого, кроме того, что я в них вкладываю, и не придавайте им такого значения, какого у них нет!

- Кому могло принести пользу ваше исчезновение?
- Да никому. Я так мало значил.
- Не отвечайте опрометчиво; в вашем ответе нет ни логики, ни филосо-
фии. На свете все относительно, дорогой друг, начиная с короля, который
мешает своему преемнику, до канцеляриста, который мешает сверхштатному
писцу. Когда умирает король, его преемник наследует корону; когда умира-
ет канцелярист, писец наследует тысячу двести ливров жалованья. Эти ты-
сяча двести ливров - его цивильный лист; они ему так же необходимы, как
королю двенадцать миллионов. Каждый человек сверху донизу общественной
лестницы образует вокруг себя мирок интересов, где есть свои вихри и
свои крючковатые атомы, как в мирах Декарта. Чем ближе к верхней ступе-
ни, тем эти миры больше. Это опрокинутая спираль, которая держится на
острие, благодаря эквилибристике вокруг точки равновесия.

«Величайшим достоинством я считаю умение признать свою неправоту.»

- "Человек не создан для лёгкого счастья! Счастье похоже на сказочные дворцы, двери которых стерегут драконы. Надобно бороться, чтобы овладеть ими".

У человека два зрения: взор тела и взор души. Телесное зрение иногда забывает, но духовное помнит всегда.

Женщины изменчивы, сказал Франциск Первый; женщина подобна волне, сказал Шекспир; один был великий король, другой — великий поэт; и уж, наверно, они оба хорошо знали женскую природу.

Никогда не забывайте, что, пока не настанет день, когда господь отдернет пред человеком завесу будущего, вся человеческая мудрость будет заключена в двух словах:
Ждать и надеяться.

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть ученые - одних создает память, других - философия.

Показывай, что уважаешь себя, - и тебя будут уважать.

Бездействие — самый легкий способ проявить милосердие.

— Это он! — сказал Данглару Кадрусс, не спускавший глаз с каталанца.
— Не думаю, — отвечал Данглар, — он слишком глуп; во всяком случае грех на том, кто это сделал.
— Ты забываешь о том, кто ему посоветовал, — сказал Кадрусс.
— Ну, знаешь! — ответил Данглар. — Если бы пришлось отвечать за все то, что говоришь на ветер!
— Должен отвечать, когда то, что говоришь на ветер, падает другому на голову!

Беспрерывно, при мысли о своих врагах, повторяя себе, что смерть это покой и что для жестокой кары должно казнить не смертью, он впал в угрюмое оцепенение, приходящее с мыслями о самоубийстве. Горе тому, кто на скорбном пути задержится на этих мрачных мыслях! Это – мертвое море, похожее на лазурь прозрачных вод, но в нем пловец чувствует, как ноги его вязнут в смолистой тине, которая притягивает его, засасывает и хоронит. Если небо не подаст ему помощи, все кончено, каждое усилие к спасению только еще глубже погружает его в смерть. И все же эта нравственная агония не так страшна, как муки, ей предшествующие, и как наказание, которое, быть может, последует за нею; в ней есть опьяняющее утешение, она показывает зияющую пропасть, но на дне пропасти – небытие.

Ненависть слепа, гнев безрассуден, и кто упивается мщением, рискует испить из горькой чаши.

Преувеличенные заботы о собственной шкуре больше всего мешают успеху в предприятиях, требующих быстрого решения и отваги.

Не дерево расстается с цветком, а цветок расстается с деревом.

Черт возьми, не выводите из моих слов ничего другого, кроме того, что я в них вкладываю, и не придавайте им такого значения, какого у них нет.

Бескорыстие тот солнечный луч, в котором ярче всего блещет благородный меч.

Опечаленный капиталист подобен комете, он тоже всегда предвещает миру несчастье.

- Честное слово, меня бросает в дрожь, - сказал Дантес - неужели мир населен только тиграми и крокодилами.
- Да; но только двуногие тигры и крокодилы куда опаснее всех других.

Бывают трагедии, которые люди постигают чувством, но не могут охватить разумом; и тогда величайший поэт - тот, у кого вырвется самый страстный и самый искренний крик. Этот крик заменяет толпе целую повесть, и она права, что довольствуется им, и еще более права, если признает его совершенным, когда в нем звучит истина.

человек, стоящий выше других, где бы он ни был, всегда находит почитателей

Я любитель привидений. Я никогда не слыхал, чтобы мертвецы за шесть тысяч лет наделали столько зла, сколько его делают живые за один день.

— Нельзя все время работать, мы не собаки.
— К счастью для собак, — сказал Монте-Кристо.

Когда показываешь приятелю город, в котором сам уже бывал, то вкладываешь в это столько же кокетства, как когда знакомишь его с женщиной, любовником которой когда-то был.

Никогда не бываешь в расчете с теми, кто нам помог.

Все неясное возбуждает сомнения, а в сомнении, говорит мудрец, воздержись.

Горячо защищаемый некоторыми, хоть и не любимый никем.

Что такое в сущности жизнь? Ожидание в прихожей у смерти.

Сегодняшние друзья — завтрашние враги.

Жизнь так изменчива, что надо ловить счастье, пока оно дается в руки.

У французов перед испанцами то преимущество, что испанцы обдумывают, а французы придумывают.

Не нужно знать опасности, чтобы бояться ее; напротив, именно неведомая опасность внушает наибольший страх.

Поистине человек - животное неблагодарное и эгоистичное...

- Да это и был только сон - кошмар, который вам привиделся.
- Мне - да; а казненному?
- И ему тоже; только он уснул навсегда, а вы проснулись; и кто скажет, который из вас счастливее?

Я боюсь, что наше счастье - соблазн, и если мы злоупотребим нашей безопасностью, она погубит нас.

-Король? Я думал, он философ и понимает, что в политике нет убийств. В политике, мой милый, - вам это известно, как и мне, - нет людей, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствие, только и всего.

Вяское великое горе внушает уважение и еще не было примера, даже в самые жестокие времена, чтобы в первую минуту люди не посочувствовали человеку, на которого обрушилось непоправимое несчастье. Разъяренная толпа может убить того, кто ей ненавистен; но редко случается, чтобы люди присутствующие при объявлении смертного приговора, оскорбили несчастного, даже если он совершил преступление.

Тюрьма сосредоточила все мои способности, рассеянные в разных направлениях; они столкнулись на узком пространстве, — а вы знаете, из столкновения туч рождается электричество, из электричества — молния, из молнии — свет.

На первой ступени эшафота смерть срывает маску, которую человек носил всю жизнь, и тогда показывается его истинное лицо.

Ваши слуги называют вас "ваша милость"; для журналистов вы - милостивый государь, а для ваших избирателей - гражданин. Эти оттенки очень в ходу при конституционном строе.

Не дерево расстается с цветком, а цветок расстается с деревом.

Когда денежный долг возвращен — остается долг благодарности.

Он вынул меч и от меча погиб.

У меня только два противника, я не скажу — победителя, потому что своей настойчивостью я покоряю их, — это время и расстояние. Третий, и самый страшный, — это мое положение смертного. Смерть одна может остановить меня на своем пути, и раньше, чем я достигну намеченной цели; все остальное я рассчитал.

Человек предполагает, а капитал располагает.

Людская злоба не имеет границ, она безграничнее, чем божье милосердие.

Осужденному на смерть все кажется возможным, даже чудо, когда речь идет о его спасении.

Душевные раны незримы, но они никогда не закрываются; всегда мучительные, всегда кровоточащие, они вечно остаются разверстыми в глубинах человеческой души.

Для исстрадавшихся сердец радость подобна росе, падающей на иссушенную зноем землю; сердце и земля впитывают благодатную влагу, но посторонний глаз не заметит этого.

Друзья, которых мы лишились, покоятся не в земле, но в нашем сердце, так хочет бог, дабы они всегда были с нами.

"Я не принадлежу ни к одной стране, не ищу защиты ни у одного правительства, ни одного человека не считаю своим братом, и потому ни одно из тех сомнений, которые связывают могущественных, и ни одно из тех препятствий, которые останавливают слабых, меня не останавливает и не связывает."

"Только несчастье раскрывает тайные богатства человеческого ума; для того, чтобы порох дал взрыв, его надо сжать. Тюрьма сосредоточила все мои способности, рассеянные в разных направлениях; они столкнулись на узком пространстве, — а вы знаете, из столкновения туч рождается электричество, из электричества — молния, из молнии — свет."

"Я не горд, я счастлив, а счастье ослепляет гораздо больше, чем гордость."

Последовательность — ключ ко всем загадкам.

,Слабые духом люди всё видят через траурную вуаль; душа сама создаёт свои горизонты.

в этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство. Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь.

...наши немудрые врачи чаще всего посредственные химики, и борются ли их снадобья с болезнью или помогают ей - это дело случая. И вот человека убивают по всем правилам искусства, а закон бессилен...

Каждый считает, что он несчастнее, чем другой несчастный, который плачет и стонет рядом с ним

- Черт возьми, Эдмон, вы счастливец, подружка хоть куда!
- Она мне не подружка, - серьезно сказал моряк, - она моя невеста.
- Иногда это одно и то же, - засмеялся арматор.
- Не для нас, - отвечал Дантес.

Сердце разбивается, когда, чрезмерно расширившись под теплым дуновением надежды, оно вдруг сжимается от холода действительности.

Точность - вежливость королей.

Если решил не дорожить жизнью, то становишься не похож на других людей, или, лучше сказать, другие люди на тебя непохожи; кто принял такое решение, тот сразу же чувствует, как увеличиваются его силы и расширяется его горизонт.

О люди, люди! Порождение крокодилов, как сказал Карл Моор! - воскликнул граф, потрясая кулаками над толпой. - Я узнаю вас, во все времена вы достойны самих себя.

Вы умеете так любезно исправлять свои ошибки, что хочется поблагодарить вас за то, что вы их совершили.

Путешествуешь, чтобы приобрести знания; меняешь места, чтобы увидеть новое.

-Слава богу! – воскликнул Шато-Рено. – Наконец-то я слышу храброго человека, который честно и неприкрыто проповедует эгоизм.

К сожалению, на этом свете каждый имеет свою точку зрения, мешающую ему видеть точку зрения другого.

И вы будете чувствовать себя отомщенным, если этому человеку, который вверг ваш мозг в безумие, а сердце в отчаяние, вы проткнете шпагой грудь или всадите пуля в лоб? Полноте! Не говоря уже о том, что он нередко выходит из борьбы победителем, оправданным в глазах света и как бы прощенным Богом. Нет,нет, -продолжал граф, если мне суждено когда-нибудь мстить, то я буду мстить не так

—...притом же он близок к сумасшествию, и мы знаем по опыту, что не пройдёт и года, как он совсем сойдёт с ума.
— Тем лучше для него, — сказал инспектор, — когда он сойдёт с ума, он меньше будет страдать.

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть учёные, — одних создаёт память, других — философия.

Пафос — это почти экзальтация; а экзальтация возносит душу над всем земным.

Нам кажется, что бог забыл про нас, когда его правосудие медлит; но рано или поздно он вспоминает о нас и вот тому доказательство

Что бы там ни говорили философы, хорошо быть богатым.

Никогда не бываешь в расчете с теми, кто нам помог, - сказал Дантес. - Когда денежный долг возвращён, остаётся долг благодарности.

В жизни самое важное - смерть...смерть может быть казнью,но не искуплением.

Никогда не следует быть исключением. Если живешь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным;

Пока я не умру, я всегда останусь тем же, что теперь.

Меня никто не любил, тем хуже! Естественно, что и я никого не люблю; тем лучше!

Слабые духом всегда все видят через траурную вуаль.

Когда идешь вперед, прошлое, подобно пейзажу, исчезает по мере того, как проходишь мимо.

"Счастье или несчастье, про это знают стены; у стен есть уши, но нет языка…"

"В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство."

"Независимость заменяет свободу."

"Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь."

"Если живёшь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным."

"Радость производит иногда странное действие, она гнетёт, как печаль."

Есть какая-то связь между теми, с кем расстаешься, и теми, с кем встречаешься.

...вся человеческая мудрость заключена в двух словах: Ждать и надеяться!

Можно стать дурной хозяйкой, и нельзя ручаться, что будешь честной женой, если любишь не мужа, а другого.

Всегда спешишь быть счастливым, кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью.

Есть вещи, которые сердце отца или матери понять не может.

- я поддался искушению…
— Все преступники так говорят.

В политике, мой милый, - вам это известно, как и мне, - нет людей, а есть идеи; нет чувств, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствия только и всего.

Бог властен преобразить будущее; в прошлом он ничего не может изменить.

- Влюбленный никогда не страшен, - сказал он.

Только несчастье раскрывает тайные богатства человеческого ума; для того, чтобы порох дал взрыв, его надо сжать.

В политике ... нет людей, а есть идеи; нет чувств, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствие, только и всего.

Есть добродетели, которые, переходя границы, обращаются в порок.

- Разлука разделяет не хуже смерти; представьте себе, что между Дантесом и Мерседес выросла тюремная стена; она разлучит их точно так же, как могильный камень.
- Да, но из тюрьмы выходят, - сказал Кадрусс, который, напрягая остатки соображения, цеплялся за разговор, - а когда человек выходит из тюрьмы и когда он зовется Эдмон Дантес, то он мстит.

- Какую огромную силу ума вы потратили, чтобы дойти до цели. Что совершили бы вы на свободе!
- Может быть, ничего. Я растратил бы свой ум на мелочи. Только несчастье раскрывает тайные богатства человеческого ума; для того чтобы порох дал взрыв, его надо сжать.

Смею вас уверить: чем больше видишь умирающих, тем легче умирать; а поэтому я убежден, что смерть может быть казнью, но не искуплением.

Вот она гордость и эгоизм! По самолюбию ближнего люди готовы бить топором, а когда их собственное самолюбие уколют иголкой, они вопят.

Живите же и будьте счастливы, мои нежно любимые дети, и никогда не забывайте, что пока не настанет день, когда господь отдернет перед человеком завесу будущего, вся человеческая мудрость будет заключаться в двух словах: ждать и надеяться.

Во всяком правильно работающем мозгу господствующая мысль, а таковая всегда имеется засыпает последней и первая озаряет пробуждающее сознание.

Жалкое человеческое тщеславие. Каждый считает, что он несчастнее, чем другой несчастный, который плачет и стонет рядом с ним.

Ничего нельзя сделать

Что для меня смерть? Чуть больше покоя, чуть больше тишины. Нет, мне жаль не жизни, я сожалею о крушении моих замыслов, так медленно зревших, так тщательно воздвигавшихся.

Единственная опасность, которая им грозит, это влюбиться в вас, если это мужчина, а если о женщина, то заболеть от зависти к вашей красоте;

Если вы чего-либо не делали в Париже, то это еще не причина не делать этого в чужих краях, – сказал граф. – Путешествуешь, чтобы приобрести знания; меняешь места, чтобы увидеть новое. Подумайте, как вам будет стыдно, когда у вас спросят: «Как казнят в Риме?», а вы ответите: «Не знаю».

Как всегда, наиболее пышно разодеты были пожилые женщины, а дурнушки упорнее всех выставляли себя напоказ. Если и попадалась прекрасная белая лилия или нежная благоухающая роза, то ее надо было искать где-нибудь в уголке, за спиной мамаши в чалме или тетки, увенчанной райской птицей.

Только любимый монарх — монарх законный.

..и тогда мечта берет верх, мечта становится жизнью, а жизнь - мечтою.

У меня только два противника, я не скажу - победителя, потому что своей настойчивостью я покоряю их, - это время и расстояние.

Не раз в тюрьме Фариа говорил Эдмону, видя, что он предается унынию и лени: "Дантес, опасайтесь бездействия, вы утонете, пытаясь спастись, если не будете упражнять свои силы".

В жизни самое важное - смерть. Так разве не любопытно узнать, каким образом душа может расставаться с телом и как, сообразно со своим характером, темпераментом и даже местными нравами, люди переносят этот последний переход от бытия к небытию? Смею вас уверить: чем больше видишь умирающих, тем легче умирать; а потому я убежден, что смерть может быть казнью, но не искуплением.

...отважный и сильных духом, бравшийся за невозможное с той энергией, которая отличает людей высшего порядка. Вся его жизнь, принятое им решение ни перед чем не отступать научили графа черпать неизведанные наслаждения в его битвах против природы, которая есть бог, и против мира, который можно было бы назвать дьяволом.

...окидывая окружающих уверенным взглядом, с тем особым выражением, присущим людям известного круга и имеющим в обществе вес, которое словно говорит: "Я сделал все, что нужно; пусть теперь другие выполняют свои обязанности по отношению ко мне".

...не из тех людей, которые подолгу придаются меланхолии: это пища для заурядного ума, черпающего в ней мнимую оригинальность, но она пагубна для сильных натур.

Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь.

Вот еще уста, которые говорят одно, между тем как сердце думает другое.

В этом смысле мокколето похож на жизнь: человек нашел только один способ передавать ее, да и тот получил от бога. Но он нашел тысячу способов губить ее; правда, в этом случае ему несколько помогал дьявол.

Ваше намерение вроде тех, что которые приходят в голову, когда путешествуешь, и — построенные на песке — уносятся первым порывом ветра.

Точность- вежливость королей.

Я никогда не забочусь о ближних, никогда не пытаюсь защищать общество, которое меня не защищает и вообще занимается мною только тогда, когда может повредить мне.

Мы растем так, как свойственно нашей породе, и всю жизнь сохраняем ту же листву, тот же облик и нередко ту же бесполезность.

То, что может его удовлетворить, находится за пределами нашего мира; он не гонится за почестями и берет от них только то, что умещается в паспорте.

"Мне чуть было не пришлось дожидаться" (Людовик XIV )

Деревья милы только тем, что дают тень, а самая тень мила лишь потому, что вызывает грезы и мечты.

Вот я приобрел сад, считая, что покупаю лишь огороженное место, — а это огороженное место вдруг оказывается садом, в котором бродят привидения, не предусмотренные контрактом.

Нет ничего, что не продавалось бы, когда умеешь предложить нужную цену.

То, что люди называют превратностями судьбы, — разорение, перемены, случайности, — все это я предвидел; некоторые из них могут задеть меня, но ни одно не может меня свалить.

Не то чтобы совершенен ... непроницаем, только и всего.

Брат мой, вас обуяла гордыня; вы превыше других, но превыше вас бог.

И я так же, как это случается раз в жизни со всяким человеком, был вознесен сатаною на самую высокую гору мира; оттуда он показал мне на мир и, как некогда Христу, сказал: «Скажи мне, сын человеческий, чего ты просишь, чтобы поклониться мне?» Тогда я впал в долгое раздумье, потому что уже долгое время душу мою снедала страшная мечта. Потом я ответил ему: «Послушай, я всегда слышал о провидении, а между тем я никогда не видел — ни его, ни чего-либо похожего на него, и стал думать, что его не существует; я хочу стать провидением, потому что не знаю в мире ничего выше, прекраснее и совершеннее, чем награждать и карать». Но сатана склонил голову и вздохнул. «Ты ошибаешься, — сказал он, — провидение существует, только ты не видишь его, ибо, дитя господне, оно так же невидимо, как и его отец. Ты не видел ничего похожего на него, ибо и оно движет тайными пружинами и шествует по темным путям; все, что я могу сделать для тебя, — это обратить тебя в одно из орудий провидения». Наш договор был заключен; быть может, я погубил свою душу. Но все равно, продолжал Монте-Кристо, — если бы пришлось снова заключать договор, я заключил бы его снова.

Довольно яда, и раз мое сердце им переполнено, поищем противоядия.

Дела идут так быстро, что и не замечаешь этого; не думаешь о них, а они думают о тебе; и когда оглянешься, остается только удивляться, как далеко они зашли.

"Ты вырвешь у дракона зубы и растопчешь львов, - сказал господь".

..в жизненном крушении, - ибо жизнь это вечное крушение наших надежд, - я просто выбрасываю за борт ненужный балласт.

Видеть непостижимое, добывать недосягаемое — вот чему я посвятил свою жизнь.

Правда, что все наши поступки оставляют на нашем прошлом след, то мрачный, то светлый! Правда, что наши шаги на жизненном пути похожи на продвижение пресмыкающегося по песку и проводят борозду! Увы, многие поливают эту борозду слезами!

На дне всех страстей, за всеми наслаждениями лежит раскаяние.

Надежду никогда не следует терять.

Женщина священна; женщина, которую любишь, — священна вдвойне.

Если хочешь, чтобы человек поступился своим самолюбием, надо оградить это самолюбие от излишних уколов.

Эти два человека, столь далекие по интересам и по возрасту, походили на две стороны треугольника: разделенные основанием, они сходились у вершины.

Ты не веришь в бога, а умираешь, пораженный его рукой! Ты не веришь в бога, а бог ждет только одной молитвы, одного слова, одной слезы, чтобы простить… Бог, который мог так направить кинжал убийцы, чтобы ты умер на месте, бог дал тебе эти минуты, чтобы раскаяться… Загляни в свою душу и покайся!

Мир — это гостиная, из которой надо уметь уйти учтиво и прилично, раскланявшись со всеми и заплатив свои карточные долги.

Мне известны только два чувства, от которых человек лишается аппетита — горе и любовь.

Во всяком правильно работающем мозгу господствующая мысль, а таковая всегда имеется, засыпает последней и первая озаряет пробуждающееся сознание.

О работа, моя страсть, мое счастье, мое безумие, ты одна можешь победить все мои страдания!

Живите! Настанет день, когда вы будете счастливы и благословите жизнь.

Жалкое человеческое тщеславие. Каждый считает, что он несчастнее, чем другой несчастный, который плачет и стонет рядом с ним.

"Бывают трагедии, которые люди постигают чувством, но не могут охватить разумом."

"Сердце разбивается, когда, чрезмерно расширившись под теплым дуновением надежды, оно вдруг сжимается от холода реальности!"

"День состоит из двадцати четырех часов, час из шестидесяти минут, минута из шестидесяти секунд; в восемьдесят шесть тысяч четыреста секунд можно многое сделать."

"— Неужели мир населен только тиграми и крокодилами?
— Да, но только двуногие тигры и крокодилы куда опаснее всех других."

"Показывай, что уважаешь себя, — и тебя будут уважать."

"Только несчастье раскрывает тайные богатства человеческого мозга."

Вы умеете так любезно исправлять свои ошибки, что хочется поблагодарить вас за то, что вы их совершили.
* * *
Спасти человека, избавить отца от мучений, а женщину от слёз — вовсе не доброе дело, это человеческий долг.
* * *
Редко случается, чтобы то, чего пламенно желаешь, столь же пламенно не оберегали другие люди. Хочешь получить от них желаемое, пытаешься вырвать его у них из рук. И большинство дурных поступков возникает перед людьми под благовидной личиной необходимости; а после того как в минуту возбуждения, страха или безумия дурной поступок уже совершен, видишь, что ничего не стоило избежать его. Способ, которым надо было действовать, не замеченный нами в минуту ослепления, оказывается таким простым и легким; и мы говорим себе: почему я не сделал то, а сделал это? Вас, женщин, напротив, раскаяние тревожит редко, потому что вы редко сами принимаете решения; ваши несчастья почти никогда не зависят от вас, вы повинны почти всегда только в чужих преступлениях.
* * *
В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство. Надо возжаждать смерти, Максимилиан, чтобы понять, как хороша жизнь.
...и никогда не забывайте, что, пока не настанет день, когда господь отдернет пред человеком завесу будущего, вся человеческая мудрость будет заключена в двух словах: ждать и надеяться.
* * *
Кто долго страдал, тот с трудом верит своему счастью.

Цивилизация сообщила нам искусственные потребности, пороки, желания, которые иногда заглушают в нас доброе начало и приводят к злу.

Показывай, что уважаешь себя, и тебя будут уважать другие.

"Да, я одно из этих исключительных созданий, и думаю, что до сих пор ни один человек в мире не был в таком положении, как я. Державы царей ограничены - либо горами, либо реками, либо чуждыми нравами и обычаями, либо иноязычьем. Мое же царство необъятно, как мир, ибо я ни итальянец, ни француз, ни индус, ни американец, ни испанец - я космополит. Ни одно государство не может считать себя моей родиной, и только богу известно, в какой стране я умру. Я принимаю все обычаи, я говорю на всех языках. Вам кажется, что я француз, не правда ли, потому что я говорю по-французски так же свободно и так же чисто, как вы? А вот Али, мой нубиец, принимает меня за араба; Бертуччо, мой управляющий, - за уроженца Рима; Гайде, моя невольница, считает меня греком. Я не принадлежу ни к одной стране, не ищу защиты ни у одного правительства, ни одного человека не считаю своим братом, - и потому ни одно из тех сомнений, которые связывают могущественных, и ни одно из тех препятствий, которые останавливают слабых, меня не останавливает и не связывает. У меня только два противника, я не скажу - победителя, потому что своей настойчивостью я покоряю их, - это время и расстояние. Третий, и самый страшный, - это мое положение смертного. Смерть одна может остановить меня на своем пути, и раньше, чем я достигну намеченной цели; все остальное я рассчитал. То, что люди называют превратностями судьбы, - разорение, перемены, случайности, - все это я предвидел; некоторые из них могут задеть меня, но ни одно не может меня свалить. Пока я не умру, я всегда останусь тем же, что теперь; вот почему я говорю вам такие вещи, которых вы никогда не слышали, даже из королевских уст, потому что короли в вас нуждаются, а остальные люди боятся вас. "

"Душевные раны незримы, но они никогда не закрываются; всегда мучительные, всегда кровоточащие, они вечно остаются разверстыми в глубинах человеческой души."

– У меня нет никаких чудес, Альбер; цифры и здравый смысл – вот и все. Вот вам задача: управляющий ворует, но почему он ворует?
– Такова его природа, мне кажется, – сказал Альбер, – он ворует, потому что не может не воровать.
– Вы ошибаетесь: он ворует потому, что у него есть жена, дети, потому что он хочет упрочить положение свое и своей семьи, а главное, он не уверен в том, что никогда не расстанется со своим хозяином, и хочет обеспечить свое будущее. А Бертуччо один на свете; он распоряжается моим кошельком, не преследуя личного интереса; он уверен, что никогда не расстанется со мной.
– Почему?
– Потому что лучшего мне не найти.
– Вы вертитесь в заколдованном кругу, в кругу вероятностей.
– Нет, это уверенность. Для меня хороший слуга тот, чья жизнь и смерть в моих руках.
– А жизнь и смерть Бертуччо в ваших руках? – спросил Альбер.
– Да, – холодно ответил Монте-Кристо.

В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство. Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь.

Цивилизация сообщила нам искусственные потребности, пороки и желания, которые иногда заглушают в нас доброе начало и приводят ко злу.

Счастье ослепляет ещё больше, чем гордость.

Кто сам ненавидит, тот не ошибается и в чужом чувстве.

Все это за версту отдает революцией.

Пророков, предсказывающих несчастье, плохо принимают при дворе.

Человек в горе должен бы прежде всего обращаться к богу, но он делает это, только утратив все иные надежды.

Не так легко сразу расстаться с тем уважением, с тем доверием, с той гордостью, которую внушает сыну незапятнанное имя отца

В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении

Вся человеческая мудрость заключена в двух словах:
Ждать и надеяться!

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть ученые, - одних создает память, других философия.

Философии не научаются; философия есть сочетание приобретенных знаний и высокого ума, применяющего их.

Кто сам ненавидит, тот не ошибается и в чужом чувстве.

В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении. Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство.

Как часто проходим мы мимо нашего счастья, не замечая его, не взглянув на него; а если и взглянем, то не узнаем его.

Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь.

Независимость заменяет свободу.

Дела идут так быстро, что и не замечаешь этого; не думаешь о них, а они думают о тебе; и когда оглядываешься, остается только удивляться, как далеко они зашли.

- Чтобы достойно окончить нашу беседу, последнюю по поводу всех этих событий, запомните мои слова, которые я часто слышал от аббата: "От всякой беды есть два лекарства - время и молчание"

Люди всегда так — по самолюбию ближнего готовы бить топором, а когда их собственное самолюбие уколют иголкой, они вопят.

Говорят, что сердца, воспламененные препятствиями, охладевают в благополучии!

Показывай, что уважаешь себя, - и тебя будут уважать.

человеческое правосудие – плохой утешитель; оно может пролить кровь за кровь и только; не следует требовать от него большего, чем оно может дать.

Все это вместе взятое составляло итог блаженства до того ослепительный, что Вильфор находил пятна даже на солнце, если перед тем долго смотрел в свою душу внутренним взором.

Во всех странах, где независимость заменяет свободу, первая потребность всякого смелого человека, всякого мощного содружества иметь оружие, которое может служить для нападения и защиты и, наделяя грозной силой своего обладателя, заставляет других считаться с ним.

Выучиться не значит знать; есть знающие и есть ученые – одних создает память, других – философия.

Истинно великодушные люди всегда готовы проявить сострадание, если несчастье их врага превосходит их ненависть.

- Гайде! Чудесное имя! Неужели не только в поэмах лорда Байрона есть женщины, которых зовут Гайде?
- Разумеется; во Франции это имя встречается очень редко; но в Албании и Эпире оно довольно обычно; оно означает целомудрие, стыдливость, невинность; такое же имя, как те, которые у вас дают при крещении.
- Что за прелесть! - сказал Альбер. - Хотел бы я, чтобы наши француженки назывались мадемуазель Доброта, мадемуазель Тишина, мадемуазель Христианское Милосердие! Вы только подумайте, если бы мадемуазель Данглар звали не Клэр-Мари-Эжени, а мадемуазель Целомудрие-Скромность-Невинность Данглар! Вот был бы эффект во время оглашения!

Занавес взвился, как всегда, при почти пустой зале. Это опять-таки обычай нашего высшего света - приезжать в театр после начала спектакля; таким образом, во время первого действия те, кто приехал вовремя, не могут смотреть и слушать пьесу: они лишь созерцают прибывающих зрителей и слышат только хлопанье дверей и разговоры.

И в самом деле, если решил не дорожить жизнью, то становишься не похож на других людей, или, лучше сказать, другие люди на тебя не похожи; кто принял такое решение, тот сразу же чувствует, как увеличивается его силы и расширяется его горизонт.

Истинно великодушные люди всегда готовы проявить сострадание, если несчастье их врага превосходит их ненависть.

Я знаю, что мир — это гостинная, из которой надо уметь уйти учтиво и прилично, раскланявшись со всеми и заплатив свои карточные долги.

Вся его жизнь, принятое и неуклонно выполняемое им решение ни перед чем не отступать научили графа черпать неизведанные наслаждения в его битвах против природы, которая есть бог, и против мира, который можно было бы назвать дьяволом.

к сожалению, на этом свете каждый имеет свою точку зрения, мешающую ему видеть точку зрения другого,

Во всех странах, где независимость заменяет свободу, первая потребность всякого смелого человека, всякого мощного содружества иметь оружие, которое может служить для нападения и защиты и, наделяя грозной силой своего обладателя, заставляет других считаться с ним.

Слова графа оправдывались: очевидно, в жизни нет более интересного зрелища чем смерть.

... он говорил так просто, что ясно было: его слова либо чистая правда, либо бред безумца;...

Преданность; так для приличия называют честолюбие, питающее надежды на будущее.

В этом мире нет ни счастья, ни несчастья, то и другое постигается лишь в сравнении . Только тот, кто был беспредельно несчастлив, способен испытать беспредельное блаженство. Надо возжаждать смерти, чтобы понять, как хороша жизнь.

- Все старые картины знаменитых мастеров... Я не люблю новых.
- Вы совершенно правы, у них у всех один недостаток: они еще не успели сделаться старыми.

Человек не создан для легкого счастья. Счастье похоже на сказочные дворцы, двери которых стерегут драконы. Надобно бороться, чтобы овладеть ими.

В политике нет убийств. В политике, - нет людей, а есть идей; нет чувств, а есть интересы. В политике не убивают человека, а устраняют препятствие, только и всего.

Только несчастье раскрывает тайные богатства человеческого ума; для того, чтобы порох дал взрыв, его надо сжать.

Людские изобретения от сложного переходят к простому; а простое всегда совершенно.

Судейские - народ живучий.

У человека два зрения: взор тела и взор души. Телесное зрение иногда забывает, но духовное помнит всегда.

Никогда не следует быть исключением. Если живешь среди сумасшедших, надо и самому научиться быть безумным.

Если хочешь, чтобы человек поступился своим самолюбием, надо оградить это самолюбие от излишних уколов.

Сегодняшние друзья - завтрашние враги.

Деньги, время, усилия не играют роли, когда дело идет о репутации и интересах целой семьи.

Есть слова, которые замыкают беседу, как железная дверь.

Мир - это гостиная, из которой надо уметь уйти учтиво и прилично, раскланявшись со всеми и заплатив свои карточные долги.

– Если так, мой дорогой виконт, – сказал Монте-Кристо, – то я могу предложить вам незаменимое лекарство, которое мне всегда помогает, когда мне не по себе.
– Какое? – спросил Альбер.
– Перемену мест.

Ты вырвешь у дракона зубы и растопчешь львов!

– Мерседес! – повторил Монте-Кристо. – Да, вы правы, мне еще сладостно произносить это имя, и сегодня впервые, после стольких лет, оно звучит так внятно на моих устах. Мерседес, я повторял ваше имя со вздохами тоски, со стонами боли, с хрипом отчаяния; я произносил его, коченея от холода, скорчившись на тюремной соломе, я произносил его, изнемогая от жары, катаясь по каменному полу моей темницы. Мерседес, я должен отмстить, потому что четырнадцать лет я страдал, четырнадцать лет проливал слезы, я проклинал; говорю вам, Мерседес, я должен отмстить!

Смотря по тому, приветливо или враждебно мы встречаем ее, смерть для нас либо друг, который нежно убаюкивает нас, либо недруг, который грубо вырывает нашу душу из тела. Пройдут тысячелетия, и наступит день, когда человек овладеет всеми разрушительными силами природы и заставит их служить на благо человечеству, когда людям станут известны, как вы сказали, тайны смерти; тогда смерть будет столь же сладостной и отрадной, как сон в объятиях возлюбленной.

Они выросли друг подле друга, как два дерева, которые переплелись под землей корнями, над землей - ветвями и ароматами - в воздухе.

У людей, занимающих такое положение, как граф, бывает много тайных врагов. Явные враги, как ты знаешь, еще не самые опасные.

- О, нет,- сказал Монте Кристо,- я не доверяю лучших моих наслаждений недостойным рукам. Я неплохой химик и сам приготовляю эти пилюли.

В мире нет ни счастья, ни несчастья. Все познаётся в сравнении. Только тот, кто безмерно страдал, способен испытать блаженство. Надо почувствовать вкус смерти, чтобы с удовольствием вкушать жизнь. Вся премудрость — в двух словах: ждать и надеяться!..» (С)

Есть какая-то странная связь между теми, с кем расстаешься, и теми, с кем встречаешься.

Вам жаль его? Нечего сказать, уместная жалость! Если бы вы узнали, что под вашим окном бегает бешеная собака, вы схватили бы ружье, выскочили на улицу и без всякого сожаления застрелили бы в упор бедное животное, которое в сущности только тем и виновато, что его укусила другая бешеная собака, и оно платит тем же, а тут вы жалеете человека, которого никто не кусал и который тем не менее убил своего благодетеля и теперь, когда он не может убивать, потому что у него связаны руки, исступленно требует смерти своего товарища по заключению, своего товарища по несчастью!

– А теперь, сказал незнакомец, – прощай человеколюбие, благодарность... Прощайте все чувства, утешающие сердце!.. Я заменил провидение, вознаграждая добрых... Теперь пусть бог мщения уступит мне место, чтобы я покарал злых!

Человек всегда только человек

- Но если я буду иметь счастье оказаться кавалером прекрасной графини во время такой прогулки, то, смею вас уверить, я буду говорить с ней только о живых!
- И, может быть, прогадаете.

Разве не сказал один мудрец: "Ничего лишнего", и другой: "Все мое несу с собой"? Меня даже выучили этим двум афоризмам по-латыни и по-гречески; один из них принадлежит, если не ошибаюсь, Федру, а другой Бианту.

У меня нет никаких чудес, Альбер; цифры и здравый смысл – вот и все.

Я твёрдо верю, что рано или поздно честный человек будет вознагражден, а злой наказан.

Душевные раны незримы, но они никогда не закрываются.