«Очерки и рассказы» Вл. Короленко, т. 3

Ангел Иванович Богданович

«Выходъ третьяго тома произведенiй Вл. Короленко, до сихъ поръ разс?янныхъ на протяженiи почти пятнадцати л?тъ ("Сказанiе о Флор?" появилось еще въ конц? 80-хъ годовъ въ "С?в. В?стн.") въ разныхъ журналахъ и сборникахъ, является настоящимъ подаркомъ вс?мъ любителямъ родной литературы. И именно теперь этотъ прекрасный подарокъ такъ кстати, когда все наростающая волна новыхъ читателей съ такой жадностью поглощаетъ художественную литературу, ищетъ въ ней разгадки массы текущихъ явленiй, не поддающихся анализу и не укладывающихся ни въ какiя излюбленныя н?когда рамки…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

А. И. Богдановичъ

«Очерки и разсказы» Вл. Короленко, т. III

Выходъ третьяго тома произведенiй Вл. Короленко, до сихъ поръ разс?янныхъ на протяженiи почти пятнадцати л?тъ ("Сказанiе о Флор?" появилось еще въ конц? 80-хъ годовъ въ "С?в. В?стн.") въ разныхъ журналахъ и сборникахъ, является настоящимъ подаркомъ вс?мъ любителямъ родной литературы. И именно теперь этотъ прекрасный подарокъ такъ кстати, когда все наростающая волна новыхъ читателей съ такой жадностью поглощаетъ художественную литературу, ищетъ въ ней разгадки массы текущихъ явленiй, не поддающихся анализу и не укладывающихся ни въ какiя излюбленныя н?когда рамки. И авторъ им?етъ что сказать этой ищущей отв?та читательской масс? и ум?етъ сказать такъ, что слово его находитъ доступъ въ самое очерств?лое сердце и вызываетъ откликъ въ самой заглохшей душ?, казалось, утратившей эту способность отзываться на чужую боль и чужую радость подъ бременемъ мелкихъ, неустанныхъ тяготъ обыденной жизни. Въ пьес? М. Горькаго "На дн?" выведенъ странникъ Лука, который всякому ум?етъ сказать н?что, именно ему нужное, открывающее и для него какой-то если не выходъ изъ ямы, куда его засосала жизнь, то просв?тъ, гд? онъ вдали, пусть даже и недосягаемой для него, видитъ яркую зв?здочку надежды, ободренiя и в?ры и возможности лучшаго будущаго. Въ современной нашей литератур? мы не знаемъ другого художника, который, какъ этотъ странникъ Лука, могъ бы подымать въ читател? в?ру въ челов?ка, въ жизнь, въ идеалъ, такъ ум?лъ бы подойти къ опустившемуся и изв?рившемуся въ добро, указать ему съ истинно-материнскою ласкою на маячащiй огонекъ, что, "переливаясь и маня", стоитъ впереди, и съ недопускающей сомн?нiя уб?дительностью ув?рить его, что н?тъ той силы, которая смогла бы погасить этотъ живительный огонекъ идеала. Пусть "жизнь течетъ въ т?хъ же угрюмыхъ берегахъ, а огни еще далеко. И опять приходится налегать на весла… но все-таки… все-таки впереди – огни!.."

Этими бодрящими словами начинается новая книга Вл. Короленки, и мысль, заключающаяся въ нихъ, простая и яркая, какъ и всякая в?ков?чная правда, не та правда сегодняшняго дня, что завтра, быть можетъ, предстанетъ ложью, а та, что не съ нами родится и съ нами не умретъ, но передается изъ рода въ родъ и "до скончанiя в?ка пребудетъ", – живыми искрами сверкаетъ въ каждомъ разсказ?, проблескиваетъ въ каждой строчк? и разгорается въ яркое пламя немеркнущаго св?та жизнерадостнаго идеализма и челов?чности.

Неумирающая и неутолимая жажда правды – вотъ что, въ конц? концовъ, руководитъ людьми, несмотря на вс? нагноенiя житейской грязи, несмотря на кровь и слезы, которыми такъ обиленъ путь челов?чества, и Вл. Короленко въ чудесныхъ образахъ заставляетъ насъ пов?рить этой истин?. И не только пов?рить, но и почувствовать жажду, борьбы за нее, что и составляетъ безсознательный для художника и реальный результатъ истиннаго художественнаго произведенiя для читателя. Какъ истинный художникъ, онъ не обращается къ нашему уму съ прямымъ призывомъ, не подчеркиваетъ своей мысли, которая не торчитъ, какъ шестъ, съ опред?леннымъ знаменемъ, а даетъ рядъ образовъ, проникнутыхъ яснымъ настроенiемъ самого художника. Говоря "яснымъ", мы хотимъ подчеркнуть особенность субъективнаго творчества автора, въ которомъ преобладаютъ св?тлые тона, чуждые всему мрачному, озлобленному или челов?коненавистническому. Это-то свойство творчества и дало, повидимому, поводъ о