О наставлениях и нравственных разговорах

Александр Феодосьевич Бестужев

О воспитании #8

«Правило, столь хорошо сочинителем Емиля объясненное, но которое было бы несоответственно начертанию общественного воспитания, состоит в соединении наставления с действием и правила с опытом. Воспитание одного человека весьма различествует от воспитания многих. Частный наставник, всегда находящийся при своем воспитаннике, может по своей воле располагать успехами; он может даже пользоваться теми, кои случай представляет, – словом сказать, он может следовать сочинителю Емиля, поколику снабден просвещением, правилами наставления, постоянством…»

Александр Феодосьевич Бестужев

О наставлениях и нравственных разговорах

Правило, столь хорошо сочинителем Емиля[1 - Имеется в виду знаменитый роман «Эмиль, или О воспитании» Жан-Жака Руссо (1762).] объясненное, но которое было бы несоответственно начертанию общественного воспитания, состоит в соединении наставления с действием и правила с опытом. Воспитание одного человека весьма различествует от воспитания многих. Частный наставник, всегда находящийся при своем воспитаннике, может по своей воле располагать успехами; он может даже пользоваться теми, кои случай представляет, – словом сказать, он может следовать сочинителю Емиля, поколику снабден просвещением, правилами наставления, постоянством. Но общественный наставник, хотя всеми сими качествами одаренный, может ли, следуя тою же стезею, надеяться получить таковой успех?

В плане, здесь начертаваемом, мы не обременим приставленных к воспитанию таковыми попечениями, поелику весьма трудно и невозможно найти в них толикого просвещения, какое по методу Емиля воспитателю потребно. Нельзя также требовать сего и от надзирателя нравственнаго[2 - Сему надзирателю нужно быть изб рану (как мы прежде сказали в примечании о избраниях наставников на стр. 92 [116] второй части сего издания) из состояния военного, которому, кроме того, чтоб быть независиму от всех других должностей, надобно быть человеку известному, испытанному, почтенному, честному, знающему должности военные и гражданские и сведущу в предписаниях, законом общественному сему воспитанию определенных. Надобно ему иметь еще одного или двух, смотря по числу воспитываемых детей, помощников, имеющих таковые же способности и дарования. Прочие наставники или учители избираются из общественных училищ: люди, которые бы не подвластны были никакой низости, были бы воспитаны в должной свободе и не принуждении, мысли имели (вольные, нрав к раболепству не преклонный – словом, такие, какими предписывает им быть человеколюбивый и благонамеренный учредитель воспитания, в гла[ве] IX Опыта о настав, и обуч. в собр. учрежд. и преди. касательно благо р. я мещ. юнош., стр. 239. «Чтобы достигнуть предполагаемого намерения, то есть дабы из сего заведения произвести подданных, отечеству полезных, надобно необходимо воспитателям и всем приставникам хранить в сердцах питомцев своих веселость, вольные действия души и приятное учтивство, чему быть не можно, ежели сего во всем обществе во всякое время и при всяком упражнении наблюдать не будут. Отвергнуть надлежит печаль и уныние от всех живущих в доме. Быть всегда веселу и довольну есть прямой способ к произведению людей здоровых, доброго сердца и острого разума. Сей образ жизни для них и для всех, кол в добрых делах обращаются, необходимо потребен». Число сих последних будет соответственно числу воспитанников, что зависеть должно от порядка распределения их на возрасты и на классы. Учреждать все сие обязан нравственный надзиратель. Мы не войдем здесь в прочие подробности распределения и обратимся, повторяю, к единой нравственности, о коей никогда особенно говорено не было.], которому вверено общее смотрение за сею частью; ибо какие знания, добродетели и твердость в нем ни предположить, то все его попечения о воспитанниках своих не позволят ему действительно учинить то, в чем с великим трудом едва ли успеть можно при воспитании одного человека. Итак, мы принуждены отказаться от метода, претворяющегося тотчас неверным и неудобоисполнительным, когда захотим простерть о