Улица с односторонним движением

Вальтер Беньямин

Вальтер Беньямин начал писать «Улицу с односторонним движением» в 1924 году как «книжечку для друзей» (plaquette). Она вышла в свет в 1928-м в издательстве «Rowohlt» параллельно с важнейшим из законченных трудов Беньямина – «Происхождением немецкой барочной драмы», и посвящена Асе Лацис (1891–1979) – латвийскому режиссеру и актрисе, с которой Беньямин познакомился на Капри в 1924 году. Назначение беньяминовских образов – заставить заговорить вещи, разъяснить сны, увидеть/показать то, в чем автору/читателю прежде было отказано. «Улица с односторонним движением» – это книга обманутых надежд и тревожных ожиданий. И еще: в этой книге среди детских игрушек, воспоминаний о навсегда ушедшей жизни, старых интерьеров и новых свидетельств тихой мещанской радости можно, присмотревшись, различить давно уже поселившуюся там мощь революции. Ее ритм – это не тяжелая солдатская поступь, а легкая походка возлюбленной, а значит, она уже давно одержала победу в наших сердцах.

Вальтер Беньямин

Улица с односторонним движением

Эта улица зовется Улицей Аси Лацис в честь той, кто, как инженер, прорубил ее в авторе

Заправочная станция

Порядок жизни в данный момент куда больше подвержен власти фактов, а не убеждений. И причем таких фактов, которые почти никогда и нигде еще не становились основанием для убеждений. В этих обстоятельствах подлинная литературная деятельность не имеет права оставаться в пределах литературы – последнее, скорее, характерное проявление ее бесплодности. Значимая литературная работа может состояться лишь при постоянной смене письма и делания; надо совершенствовать неказистые формы, благодаря которым воздействие ее в деятельных сообществах гораздо сильнее, чем у претенциозного универсального жеста книги, – ее место в листовках, брошюрах, журнальных статьях и плакатах. Похоже, лишь этот точный язык и в самом деле соответствует моменту. Мнения для огромного аппарата общественной жизни – словно масло для машин; никто не будет вставать к турбине и заливать ее машинным маслом. Обычно мы лишь немного впрыскиваем в тайные заклепки и пазы, которые нужно знать.

Закусочная

По народному поверью, лучше не рассказывать сны утром натощак. Ведь получается, что в этом состоянии проснувшийся еще находится во власти сновидения. Умывание выводит на свет лишь поверхность тела и его видимые моторные функции, притом что в глубине даже во время утреннего очищения застывают серые сумерки сновидения, оседая там в первый одинокий час бодрствования. Тот, кто боится прикосновения дня, из страха перед людьми или нуждаясь во внутренней собранности, – не хочет есть и пренебрегает завтраком. Так он устраняет разрыв между миром ночи и дня. Подобную осмотрительность можно оправдать если не молитвой, то лишь сосредоточенной утренней работой, в которой сгорают остатки сновидения, в противном случае это ведет к расстройству жизненных ритмов. В таком состоянии отчет о сновидениях оказывается губительным, потому что человек, будучи еще наполовину во власти мира сновидений, своими словами выдает его и должен быть готов к его мести. Говоря языком нового времени, он выдает самого себя. Он вышел из-под опеки наивности грез и разоблачает себя, когда без всякого превосходства прикасается к лицам из своих снов. Ибо только с другого берега, из света дня, можно обращаться к сновидению, вспоминая и превосходя его. Этот мир, лежащий по ту сторону сновидения, доступен теперь только через очищение, которое аналогично умыванию, и все же полностью отличается от него. Оно проходит через желудок. Натощак человек говорит о сновидении так, словно он говорит из сна.

№ 113[1 - № 113 – в подвале Пале-Рояль в Париже, в доме с номером 113 в конце XVIII – начале XIX в. находилось знаменитое казино, известное также и как публичный дом.]

Часы, что облик содержат,

В чертоге сновидений протекли.[2 - Часы… – текст сонета, написанного Беньямином и не опубликованного при жизни.]

ЦОКОЛЬ. – Мы давно позабыли обряд, по которому составлен дом нашей жизни. Но когда начинаетс