Спецзона для бывших

Александр Викторович Наумов

Дело казанских полицейских-садистов, от рук которых погиб задержанный, всколыхнуло российское общество. После него всего лишь за месяц в стране было возбуждено еще минимум двадцать пять уголовных «пыточных» дел. Такими темпами иркутская «тройка» – до недавнего времени единственное заведение строгого режима среди шести российских колоний для бывших сотрудников силовых структур – еще не пополнялась. Сюда, подальше от Москвы, привозят отбывать наказание осужденных по самым громким делам: убийц, спятивших службистов, открывших огонь по случайным прохожим, налетчиков, крупных взяточников. Бывший начальник пресс-службы Главного управления федеральной службы исполнения наказаний по Иркутской области Александр Наумов получил возможность поговорить с этими людьми «из-под погон», как они сами себя называют. Их имена и фамилии изменены. Остальное – как в жизни.

Наумов А. В.

Спецзона для бывших

От автора

Герои этой книги на самом деле антигерои. Они отбывают наказание за особо тяжкие преступления в колонии строгого режима для бывших сотрудников силовых структур.

…Старшина патрульно-постовой службы расстрелял из табельного пистолета четверых прохожих. Убийцу приговорили к 25 годам заключения.

– Вы журналист? – спросил он меня. – Записывайте: человека очень легко убить. Достал пистолет, и – бах-бах! – убил. Совсем просто.

А затем выдал шокирующую подробность:

– Я только свои ботинки потом вытер: мозги убитых разлетелись в стороны.

Другой осужденный, бывший майор, издевался над женой. Сначала душил ее голыми руками, потом стукнул по голове гантелью, затем еще диском от штанги, а напоследок затянул на ее шее веревку. Потом затолкнул тело в спальный мешок, отнес в машину и увез в лес, где и закопал труп. Суд приговорил его к 12 годам лишения свободы.

– Почему так много дали? – почти искренне возмущается он. – Я никакой не монстр, я совершенно нормальный человек. – И потом добавляет: – Я ведь… любил жену!

Есть такое выражение: «Тюрьма тоже чему-то учит». А учит ли? Уйдя в самоволку, солдат-срочник прихватил автомат, совершил разбойное нападение, взял заложников. Сразу три группы захвата окружили его. Он стал по ним стрелять, ранил двоих. В воздух поднялся вертолет с группой собровцев, но солдат-беглец – невероятно! – подбил вертолет. А потом, как в кино, последний выстрел в себя. Аккурат в голову. Однако выжил, долго лечился и в колонию попал со второй группой инвалидности.

Сегодня его левое полушарие защищает не костная ткань, а пластмассовая полусфера, прикрытая кожей. Один глаз не видит. Половина лица парализована. Речь прерывистая.

Спрашиваю его, зачем же он пошел в злополучную самоволку. Отвечает:

– Да нужно было решить свои вопросы.

А потом, немного подумав, сообщает:

– До конца всего не решил. Как выйду из колонии, надо будет снова идти. Доделывать.

А ведь в таком самоубийственном упрямстве испокон веку и заключалась вся житейская философия русского мужика, которому если «втемяшится в башку какая блажь, колом ее оттудова не выбьешь».

Сотрудник ППС задумал угнать машину, загруженную водкой. Вышел на обочину, взмахнул жезлом. Грузовик остановился. Ничего не подозревавшему водителю было приказано пересесть в служебный уазик, где находились еще трое участников преступной группы.

На свое счастье, водитель сумел вырваться, добежал до ближайшего поста ГИБДД, и была поднята тревога. «Оборотней в погонах» вскоре поймали. В свое оправдание они говорили:

– Ну а как еще жить? В наше-то время. Цены на все растут. А нам семьи кормить надо.

Как говорится, вот еще два русских вопроса: кто виноват и что делать?

Капитан Вооруженных сил, приняв в гостях «сто грамм», избил хозяина квартиры, а потом сбросил обмякшее тело с балкона четвертого этажа.

– Только не подумайте, что я какой-то отморозок, – поясняет бывший капитан. – Я в жизни не ударил ни кошку, ни собаку.

Каждый получивший срок пытается оправдаться: то ли бес попутал, то ли… начальник.

Находившийся при исполнении сотрудник отдела вневедомственной о