Необычайно восхитительно: архитектура и власть в Китае

Джулия Ловелл

Когда-то Мао Цзэдун назвал китайский народ «чистым листом бумаги, на котором можно написать любые иероглифы». Таким же было и его отношение к городам Китая во время Культурной революции. Однако действия Мао кажутся пустяками в сравнении с политикой его последователей, отказавшихся от всяких ограничений, – сегодня Китай переживает урбанизацию в масштабах, которых не знала мировая история. В своем эссе известный синолог Джулия Ловелл анализирует китайскую политику в сфере архитектуры и городского строительства. Круг действующих лиц широк – это и западные архитектурные звезды, слетевшиеся в Китай, как мухи на сладкое, и политические диссиденты, такие как Ай Вейвей, и непокорные жители, бесстрашно поющие песни, глядя на приближение бульдозеров.

Джулия Ловелл

Необычайно восхитительно: архитектура и власть в Китае

Splendidly Fantastic: Architecture and Power Games in China by Julia Lovell

Перевод с английского Оксана Якименко

© Институт медиа, архитектуры и дизайна «Стрелка», 2012

За осень и зиму 2007 года в Пекине вырос очередной архитектурный шедевр – наклонные башни-близнецы незавершенной штаб-квартиры Центрального китайского телевидения (ЦКТВ). Спроектированное Ремом Колхасом и архитектурным бюро Office for Metropolitan Architecture (OMA), это здание низвергает каноны строительства вертикальных небоскребов, преобладающих в центральном торговом районе китайской столицы. Массивная конструкция Колхаса должна была представлять собой кольцеобразную структуру – два асимметричных небоскреба (234 и 194 метра высотой), соединенных Г-образным туннелем. В тот ноябрь в городе ходили слухи: со дня на день башни – обе черные, с напоминающей бриллиантовую огранку сеткой, как бы склоняющиеся друг к другу – будут соединены. Еще больше таинственности предстоящему событию придало заявление проектировщиков (этих верховных жрецов архитектурного культа) о необходимости соединить башни непременно на рассвете, чтобы температура обеих конструкций была одинаковой. Возбужденные блоггеры и фотографы-любители осаждали здание как в реальном, так и в виртуальном мире. Журналисты стали завсегдатаями бара при клубе иностранных корреспондентов, который полнился слухами о том, что грядущий рассвет будет великим рассветом.

А когда зрители не занимались фантастическими домыслами о здании – о том, что оно, вероятно, является самым обширным в мире (больше Пентагона), представляет собой доселе невиданное инженерное чудо техники, занимает площадь в тридцать семь футбольных полей, – они вели политические дискуссии. Старался ли Рем Колхас – король архитектурной философии – придать организации, контролирующей информационные потоки с истинно маоистским рвением, изысканный авангардный облик? Позволительно ли зданию, прослывшему в народе монументальным «калачом», «деформированным пирожком» или даже монстром из научной фантастики, возвеличиваться над малоэтажными историческими постройками имперской столицы, над которой и без того уже прошел смерч под названием «олимпийская модернизация»?[1 - См., например: Pogretin R. Embracing Koolhaas’s Friendly Skyscraper // New York Times. 2006. 16 November [http://www.nytimes.com/2006/11/16/arts/design/16rem.html].] И что можно сказать о Коммунистической партии Китая, если для того, чтобы освободить площади под памятник современному западному миропорядку, под снос пошел маоистский завод по производству мотоциклов (и сотни обычных жилых домов)? И нормально ли тратить на постройку здания сумму, в два раза превышающую ежегодные расходы на здравоохранение? А самое главное: не рухнет ли сама конструкция?

В 2007 году разрекламированный проект архитектурного бюро OMA стал наиболее примечательным архитектурным событием современности, затмившим даже футуристический Национальный театр по проекту Поля Андрё (торжественное открытие коего состоялось в сентябре того же года) и самые радикальные творения олимпийской архитектуры (национальный стадион «Птичье гнездо» и покрытый тефлоном плавательный комплекс «Куб воды»). С тех пор известность (или дурная слава) этого про