Занимательная механика
Вадим Юрьевич Панов
La Mystique De Moscou #2
Кто-то называл ее Богиней, кто-то – Золотой Бабой, но все жаждали встречи с ней, стремясь прикоснуться к Тайне. В непроходимых таежных дебрях ее искали посланцы Ивана Грозного, белые атаманы и красные комиссары, агенты спецслужб и тысячи безвестных охотников за удачей. Многие века пропадали без вести авантюристы, осмелившиеся прикоснуться к тайне золотого изваяния Великой Матери, но она открывалась лишь тем, кого выбирала сама. А в начале Третьего тысячелетия случилось то, что ранее казалось невозможным – Золотая Женщина покинула свое древнее убежище и очутилась в одном из самых циничных и совсем не волшебных городов мира – в Москве…
И все это было только завязкой удивительной истории, в которой причудливо переплелись судьбы множества людей – от сыщиков экстра-класса до простых олигархов, приоткрылись многие тайны далекого и близкого прошлого, а главное, оказалось, что волшебниками не рождаются, ими становятся. Вернее, не волшебниками – Искусниками. Впрочем, обо всем по порядку…
Вадим Панов
Занимательная механика
«Механика – математика, приложенная к законам равновесия и движения тел; наука о силе и сопротивлении ей; искусство применять силу к делу и строить машины; наука выгодного приспособления сил».
В.И. Даль «Толковый словарь живого великорусского языка»
Пролог
Сибирь, 1988 год
– Нет! Пожалуйста, не надо!! Не-е-ет!!!
Пронзительный вопль перешел в истошный, полный животного ужаса визг. Не в заставляющий инстинктивно сопереживать крик боли – боль еще не пришла. Не в вызывающий уважение вой яростного бессилия, не в рев полного сил бойца, терпящего поражение от более искусного соперника. А в жалкий визг насмерть перепуганной курицы, увидевшей нож повара. В презренный звук, оставляющий на душе лишь след досады и брезгливости.
Визг отразился от темной громады скал, бросился в тайгу, увяз в ветвях спящих деревьев и растворился в них, исчез, потревожив только малюсенькую часть бесконечно огромного леса.
– Семен, не надо! Прошу-у-у…!!
И захлебнулся. Визг превратился в невнятное бульканье, в хрип, в шорох осевшего на землю тела, в едва слышный шелест вошедшего в землю и вынырнувшего из нее очищенным ножа, в тихий выдох стоявших вокруг мужчин.
В запах крови.
Затем все стихло, и несколько мгновений на поляне царила полнейшая тишина. Живые не шевелились, не переговаривались, продолжали стоять смутными тенями, и лишь когда неподалеку прозвучал бубен, все они, и убийца, и свидетели, повернули на звук головы.
Словно пришли в себя.
– Здесь? – спросил Семен, пристально глядя на Григория.
– Здесь, – коротко подтвердил тот.
– Точно здесь?
– Точно.
Была мысль ответить вызывающе, бросить с законной обидой: «Раз привел, значит, здесь», но Григорий сдержался. Не положено семнадцатилетнему юнцу хамить матерому охотнику. Тем более что Семен только с виду невзрачен: плешив и узкоплеч, в тайге он настоящий вожак, и те восемь мужиков, которых он с собой взял, слушаются его беспрекословно. Почувствуют, что малец на авторитет покусился, разборки не избежать.
В тайге свои законы.
– Здесь, – еще раз произнес Григорий.
– Я не чувствую, – помолчав, протянул охотник. – Потому и спросил.
Словно извинился за проявленное недоверие.
Юноша кивнул, подумал, затем, облизнув губы, добавил:
– Мы пришли куда надо.
Что он еще мог сказать?
– Но я ее не чувствую.
Григорий понял, что имеет в виду собеседник – приближение Юмалы невозможно не заметить. Тот, кто хоть раз стоял перед Богиней, навсегда запоминает свои ощущения и способен уловить ее приближение.
– Ты ее видел?
– Восемь лет назад, – ответил Семен, не сводя глаз с Григория. – И еще пять лет назад. Но я все помню. Помню, как шла она к нам. Сейчас Юмала далеко.
– Пока далеко, – уточнил юноша. – Шаманы стали осмотрительнее. Ее ищут.
– Знаю.
Охотник отвел взгляд от проводника, оглядел небольшую поляну, на которую тот привел группу, – с одной стороны тайга, с другой поднимаются скалы, – и коротко скомандовал: