Выстрел в мансарде

Ирина Николаевна Глебова

Следователь Викентий Петрусенко

За опасное расследование берется приемный сын Викентия Петрусенко Митя Кандауров. Ему предстоит вывести на чистую воду хитрого немецкого шпиона, который в 1915 году стал причиной поистине шекспировских страстей, развернувшихся в тихом городе Харькове...

Ирина Глебова

Выстрел в мансарде

Следователь полицейского департамента и потомственный дворянин Викентий Петрусенко ни в чем не уступает всемирно знаменитым «литературным» сыщикам – Шерлоку Холмсу и Эркюлю Пуаро! Он молод, энергичен, образован. Разговаривает на древних языках, и ни одна тайна не останется тайной, если попадет к нему в дело. Он давно работал бы частным детективом, но служба государству – долг чести. Рискуя жизнью, сходясь с опасными преступниками и вступая с ними в психологический поединок, он никогда не забывает о своей семье – жене и троих детях. Викентий Петрусенко – новый герой увлекательной серии «Интересный детектив»! С ним вы узнаете много удивительного из мира криминалистики конца XIX – начала XX века и поймете, какой разносторонней и притягательной личностью мог быть полицейский сто с лишним лет тому назад!

1

Дмитрий Кандауров, молодой человек двадцати двух лет, шел через Театральную площадь, приподняв воротник форменной студенческой куртки и слегка поеживаясь. В шесть часов пополудни жара уже спала, но вечерняя прохлада еще не дохнула на разморенные улицы. И все же Дмитрия слегка знобило – сладковато-бредовое предощущение близкой болезни. «Все-таки перекупался!» – думал он, вспоминая городской пляж, где вчера он с товарищами практически весь день просидел в воде. Сейчас, в предгриппозном состоянии, Дмитрия раздражало многое из того, на что он обычно не обращал внимания. Например, объявления с кричащими восклицательными знаками, призывающие не болтать лишнего, поскольку враг все время начеку. Эти объявления еще полгода назад, в конце 15-го года, появились везде: в ресторациях, кофейнях, на улицах, в вагонах поездов... «Чушь какая! – морщился он. – Что за секреты здесь, у нас, важные для фронта!»

Впрочем, несмотря на здоровую долю скептицизма, он был патриотом. На фронт их, студентов-юристов, не брали, но став вольноопределяющимся, Дмитрий готов был отбыть на передовую по первому приказу. В нем так жива была еще память о первых днях начала войны. В те июльские дни все, буквально все, кого Дмитрий знал, были охвачены возбуждением. Странное это было чувство, в нем смешивались гнев на наглые требования Германии, патриотизм, восторг перед будущими победами, тревога и предощущение будущих потерь... Что-то великое, напоминавшее двенадцатый год, чувствовалось во всем, начиная с торжественного обещания императора Николая Александровича не заключать мира, пока хоть один вооруженный неприятель останется на русской земле.

Страна дружно откликнулась на эти слова царя. Призыв шел по всей России. Главное управление Генерального штаба, принимая во внимание напряженную обстановку, считало, что под ружье встанет около 80 процентов запасных. Явилось 95 процентов, а также много добровольцев. Нападение внешнего врага как бы разрядило напряженную внутреннюю обстановку. Мобилизация протекала блестяще, в обществе настроение было приподнятое, на грани эйфории. Все горели желанием заступиться за братскую Сербию. Вчерашние космополиты оказались вдруг ярыми националистами. Жаль только, что часто брал верх необузданный, безрассудочный шовинизм, истерическая ярость против всего «немецкого». Некоторые даже фамилию меняли, если она звучала слишком «по-немецки». Одновременно с этим по всей стране началась охота на «немецких шпионов» – зачастую травля ни в чем не повинных людей. С помощью услужливой печати, которой вдруг всюду стали мерещиться переодетые прусские ротмистры, серьезное и всенародное дело защиты Родины превращалось в уголовный роман. Дмитрий, будущий юрист, очень хорошо ощущал нелепость этой шпиономании. Потому, видимо, и не верил в то, что и вправду «противник всюду».

Недавно вместе с двоюродным братом Сашей Петрусенко Дмитрий