Замечания на статью под заглавием «Шесть сцен Онокского пастуха»

Никита Яковлевич Бичурин

«Пастух Даурец, сочинитель шести сцен Онокского пастуха, помещенных в Москвитянине, просит читателей прояснить ему, почему Шилька, по соединению с Агунию, получила название Амура? По получении удовлетворительного прояснения он обещается окончить свое заключение к шести сценам Онокского пастуха. Редактор „Москвитянина“, принявший его статью, в свою очередь требует от читателей несколько более…»

Никита Яковлевич Бичурин

Замечания на статью под заглавием «Шесть сцен Онокского пастуха»

Пастух Даурец, сочинитель шести сцен Онокского пастуха, помещенных в Москвитянине, просит читателей прояснить ему, почему Шилька, по соединению с Агунию, получила название Амура? По получении удовлетворительного прояснения он обещается окончить свое заключение к шести сценам Онокского пастуха. Редактор «Москвитянина», принявший его статью, в свою очередь требует от читателей несколько более. Не можем, пишет он, не обратить внимания наших читателей на яркие метные краски этого драматического очерка, в котором всякая черта отмечена редким изучением местности и истории. Невольно подумаем при этом: сколько сокровищ непочатых, сколько источников нетронутых хранит в себе для поэзии наша нескончаемая Россия, а мы-то увлечены пустыми романами запада, в которых искажается человеческая современная природа.

Исполняя доброе желание пастуха Даурца, с удовольствием попытаюсь, сколько могу, разрешить его недоумение в отношении не к одному Амуру, но и к некоторым другим местам, в которых он невольным образом допустил небольшие погрешности и против местности и против истории; а сцены из жизни Чингис-Хана имеют историческое основание. Не излишним также сочту исправить, если встретятся ошибочные или измененные произношением собственные имена. Этою порчею собственных плен историографы XVII и XVIII столетий наиболее запутали и потемнили историю древних и новейших азиатских народов. И так начнем по порядку страниц.