Призрак смерти

Нора Робертс

Ева Даллас #26

Перед Евой Даллас – лейтенантом нью-йоркской полиции – стоит нелегкая задача: ей нужно раскрыть сразу два загадочных убийства. Задача осложняется тем, что в старом доме, в котором совершено преступление, обитает таинственный призрак, который пытается запутать следствие…

Нора Робертс

Призрак смерти

В безумии почти всегда есть свой метод.

    Честертон

Милорд, не нужно призраку

восстать из гроба, чтобы сказать нам это.

    Шекспир

1

Зима была убийственной. Скользкие улицы и обледеневшие тротуары с жестокой регулярностью становились причиной переломов у многих нью-йоркцев. Мороз выстуживал кровь и останавливал по нескольку сердец каждую ночь в застывшем убожестве Сайдуок-Сити.

А счастливые обладатели теплых уютных домов предпочитали оставаться в своих жилищах, не желая подставляться под удары пронизывающего ветра и ледяного дождя. В первые две недели января 2060 года отвратительная зима была решающим фактором в резком увеличении количества звонков с сообщениями о домашнем насилии в Департамент полиции и безопасности Нью-Йорка.

Даже внешне вполне благополучные пары начинали нервничать, раздражаться и ссориться, когда холодные узы зимы надолго приковывали их друг к другу.

Домашнее насилие не представляло интереса для лейтенанта Евы Даллас, если только какие-нибудь сумасшедшие супруги не убивали друг друга в приступе тоски или безумия.

Ева Даллас занималась убийствами.

Этим унылым и промозглым утром она стояла над трупом. Было очевидно, что не ледяные объятия зимы стали причиной смерти Рэдклиффа С. Хопкинса III, хотя они могли внести свой вклад. Кто-то проделал несколько дырок в груди Рэдклиффа и еще одну во лбу.

Напарница Евы, детектив Делия Пибоди, присела на корточки, чтобы получше рассмотреть тело.

– Я такое видела только в учебных видеофильмах, – сказала она.

– А я видела. Один раз.

Это тоже было зимой, припомнила Ева. Тогда она вот так же стояла над телом первой жертвы в целом ряду убийств и изнасилований. Запрет на огнестрельное оружие действовал, и пулевые ранения встречались уже редко. Люди хотя и продолжали убивать друг друга, но такой способ – пуля, убивающая на расстоянии, – был редкостью.

С Хопкинсом расправились именно таким, давно устаревшим способом, но от этого он не становился менее мертвым.

– Ребята из лаборатории будут потирать руки, – пробормотала Ева. – У них теперь редко бывают такие вызовы, когда им приходится иметь дело с баллистикой.

Ева, высокая, худая молодая женщина, была в своем неизменном кожаном длинном пальто. В качестве редкой уступки холодной погоде она надела черную фуражку на коротко стриженные каштановые волосы. И она опять потеряла свои перчатки.

Ева дала возможность Пибоди самостоятельно определить время смерти.

– Шесть видимых ран, – сказала она. – Четыре на теле, одна в правой ноге, одна рана в голову. Судя по брызгам и следам крови, первая пуля попала в него там, – она указала в сторону. – Сила удара отбросила его, он упал и попытался отползти. Крупный мужчина, крепко сбитый, сильный с виду. Допускаю, что он даже попытался встать.

– Время смерти – два часа двадцать минут. – Пибоди, чьи темные волосы были собраны на затылке в легкомысленный короткий хвост, подняла голову. На ее широком лице застыло профессионально-непроницаемое выражение, но темные глаза азартно блестели. – Личность установлена. Вы знаете, кто он такой?

– Хопкинс, Рэдклифф С., с дурацкими римскими цифрами после имени.

– Видно, что вы не интересуетесь культурной жизнью. Его дедом был тоже Рэдклифф С. Хопкинс I, его все называли просто Хоп, сколотивший огромное состояние во времена «буйных шестидесятых», то есть в шестидесятых годах прошлого века. Секс, наркотики и рок-н-ролл. Ночные клубы, зрелищные площадки. В основном в Лос-Анджелесе, до начала бума в Калифорнии, но у него было одно местечко и здесь, в Нью-Йорке. Оно процветало лет двадцать, а потом посыпались неудачи. А легендарная Бобби Брэй, она…

– Я знаю, кто это. – Ева засунула большие пальцы в карманы пальто, покачиваясь на каблуках и продолжая изучать место преступления. – Я не полная неве