Под грифом «Любой ценой»

Альберт Байкалов

Глеба Тихонова, инженера-конструктора секретного НИИ, постигло большое горе. Машина сбила на улице его единственного сына. Мальчик в коме. Нужна срочная и очень дорогая операция, которую могут сделать только за границей. Но денег у ученого нет. Неожиданно на пути Тихонова появляется некто Курочкин, который предлагает Тихонову деньги, но с условием – Глеб должен покинуть страну. Инженер даже не подозревает, что трагедия с сыном – это тщательно спланированная операция американских спецслужб. Но о ней становится известно группе спецназа под командованием подполковника Антона Филиппова. А значит, необходимо любой ценой сорвать операцию американцев…

Альберт Байкалов

Под грифом «Любой ценой»

Пролог

Салауддин Алиханов пришел в себя от металлического лязга. Некоторое время он не мог понять, что с ним и где он. Лишь когда с грохотом откинулась нижняя крышка бортовой двери, Салауддин наконец понял, что сидит в бронетранспортере. Щурясь от яркого света, он попытался разглядеть стоявшего снаружи человека.

Открыв люк, в образовавшийся проем протиснулся конвоир.

– Почему без команды выполз? – с ходу строго спросил его кто-то.

В ответ солдат пробурчал что-то нечленораздельное, но обратно не полез.

– Алиханов! – раздался голос.

Салауддин слегка подался вперед. В тот же момент сидевший сбоку здоровяк в маске с прорезями для глаз и рта положил ему на шею руку, пригнул и слегка подтолкнул к выходу.

Морщась от боли в плече, Салауддин выбрался наружу. Каково же было его удивление, когда вместо ожидаемых забора и корпусов следственного изолятора он увидел покрытые лесом горы…

БТР стоял на извилистой каменистой дороге, подпираемый сзади «Уралом». Впереди захлопали дверцы, и Салауддин обернулся. Из «уазика» выбрались трое чеченцев в камуфлированных куртках без знаков различия. Нижнюю часть лица каждого покрывала густая щетина.

«Кадыровские собаки!» – зло плюнул он себе под ноги и отвернулся. Больше схвативших его русских Салауддин ненавидел предателей-земляков. Ничего, пройдет время, и он отомстит. У него хорошая память. Каждый из них навсегда остался в ней.

Между тем ехавшие в остальных машинах солдаты, выпрыгивая на землю, веером разбегались в стороны от колонны и занимали круговую оборону, а часть из них стали подниматься в гору. В действиях солдат чувствовалась слаженность. Салауддин тяжело вздохнул.

Сбоку от него вдруг раздались шаги.

– Ты? – удивленно воскликнул Алиханов.

Перед ним стоял Мухмат, его правая рука. Салауддин хорошо помнил, что, когда спецназ последний раз пошел на штурм, Мухмата буквально опрокинуло на спину взрывом разорвавшейся во дворе гранаты.

– Я тоже не ожидал тебя увидеть, – вымученно улыбнулся Мухмат. Его лицо было бледным, оттого черная как смоль борода смотрелась неестественно. Он и раньше не брился, даже живя в селе.

Теперь Салауддин понял: он действительно не ошибся, Мухмата точно ранило в грудь.

– Ты как? – спросил он своего помощника.

– Разговоры! – раздался окрик, и кто-то толкнул его в спину. Боль молнией ударила в плечо. Салауддин втянул через стиснутые зубы воздух и обернулся. Сзади стоял ехавший с ним в БТР солдат, держа в руках направленный ему в спину автомат.

«Сопляк!» – подумал Салауддин и спросил на чеченском:

– Интересно, что они задумали?

– Вперед! – скомандовал офицер.

Вся колонна направилась к горе и начала подъем. Вокруг Салауддина и Мухмата шли кольцом сразу четверо солдат.

«Неужели решили убить без суда?» – с тоской подумал Алиханов, морщась от боли, которая при каждом шаге отдавалась под лопаткой и в предплечье.

Вчера рано утром дом, в котором находились он, Мухмат и еще трое моджахедов, окружили сначала милиция, потом подъехавший спецназ. На предложение сдаться они ответили огнем. Но силы были неравные. Не прошло и нескольких минут, как был убит Аслан, потом Доку, тяжело ранили Хакима. Возможно, и Салауддин тоже умер бы, однако пуля попала в плечо, и он только потерял сознание. В себя Алиханов пришел от боли и собственного крика, когда двое спецназовцев, перевернув его на живот на грязном, усыпанном осколками битого стекла