Чужое тело, или Паззл президента

Зиновий Юрьевич Юрьев

Президенту крупной ИТ-корпорации поставлен страшный диагноз: ему осталось жить не более четырех месяцев. Но кому-то и этот срок кажется слишком долгим. Кому – конкурентам, партнерам, спецслужбам или собственной жене? Разбираться нет времени. Нет времени и подготовить достойного преемника. Между тем корпорация стоит на пороге открытия прорывной технологии. Кто способен сложить паззл для Президента? И окажется ли этот паззл морально безупречным?

Новый роман классика отечественной фантастики Зиновия Юрьева – это подлинная НФ, обрамленная захватывающей детективной интригой, помноженная на прекрасное знание автором мира крупного бизнеса. И все это – в превосходной стилистике Настоящего Мэтра.

«Зиновий Юрьев – имя для любого знатока фантастики знаковое. «Черный Яша» и «Часы без пружины», «Финансист на четвереньках» и «Полная переделка», «Белое снадобье» и «Быстрые сны» – книги, которыми зачитывались многие нынешние писатели – в том числе и я. Но самое удивительное, что Зиновий Юрьев и сам фантастичен, как его герои. В 85 лет он продолжает писать – и пишет все так же увлекательно, красиво и даже по-хорошему хулигански, как в молодости! Честно говоря, в это просто трудно поверить, но вы можете проверить. Откройте новую книгу Зиновия Юрьева. Это фантастика!» (Сергей Лукьяненко)

Зиновий Юрьев

Чужое тело, или Паззл президента

Самое опасное в невозможном – это то, что оно может стать возможным.

    П. Г. Илларионов, бизнесмен

Часть первая

ДО

1

Сколько Петр Григорьевич помнил себя, с самых юных лет у него была какая-то нелепая привычка непроизвольно выглядывать и угадывать в трещинках на стенах, в разного рода узорах, в натюрмортах и даже в облаках некое подобие человеческих лиц. Причем преимущественно мужских. Были они раздражающе непостоянны – то вот они, ясно видны, то посмотришь еще раз, а их и след простыл. И были эти рожицы, как правило, карикатурно уродливы и, казалось, всегда чему-то ехидно ухмылялись. Где-то он читал, что нечто похожее используют в своих тестах психологи и психиатры, когда предлагают своим пациентам посмотреть на так называемые кляксы Роршаха – кляксы, в которых испытуемого просили найти случайные ассоциации.

Капли ли, кляксы – он к ним никакого отношения не имел, потому что видел в узорах и трещинах только лица. Вот и сейчас, лежа на высокой больничной кровати в своей отдельной палате, он ясно видел отвратного вида старичка, прятавшегося в аляповатом акварельном натюрморте на стенке напротив, который изображал букет сирени. Носатый одноглазый уродец поглядывал на него из-за сиреневых веток с нескрываемым злорадством. Впрочем, понять, чему он так радовался, было нетрудно. Похоже было, что вскоре и сам Петр Григорьевич, до недавнего времени преуспевавший бизнесмен шестидесяти двух лет от роду, превратится в узор. И то хорошо, если хоть в узор. Скорее всего, и узора не останется, ничего не останется.

Три дня тому назад его лечащий врач Гурген Ашотович, с которым он был знаком уже лет пять, если не больше, зашел в его палату с каким-то напряженным лицом, медленно, словно выигрывал время, плотно прикрыл за собой дверь и осторожно вставил свой обширный зад в креслице, которое стояло подле кровати. На мгновенье сердце Петра Григорьевича остановилось и тут же ухнуло куда-то вниз, оставив во всем теле холодную сосущую пустоту. Он всегда мгновенно чувствовал опасность. Впрочем, вряд ли бы он иначе пережил две попытки пристрелить его и один раз взорвать его «мерседес». Тогда, едва только сев в машину, он неожиданно сам для себя вдруг попросил своего водителя-охранника Гену остановить машину и вернулся в офис. Он не успел даже дойти до лифта, когда услышал грохот взрыва. Хороший был парень Гена, жаль его. Оставил вдову и двухлетнего сына. На похоронах Петр Григорьевич обнял ее за зябко дрожавшие плечи и сказал, что распорядился выдать ей сразу тридцать тысяч долларов – тогда еще, в середине девяностых, считали все только в долларах – и ежемесячно платить по триста до совершеннолетия сына. Она с тех