Насильники

Александр Валентинович Амфитеатров

Женское нестроение #14

«Въ то время, какъ мы, передовые россiяне ХХ-го в?ка, жуемъ и пережевываемъ вопросъ о женскомъ политическомъ равноправiи, съ т?мъ, чтобы, въ конечномъ результат? жеванiя, выплюнуть постыдное «н?тъ», – нравы милаго отечества нашего весьма зам?тно и ув?ренно пятятся къ в?ку Х-му: къ древлянской патрiархальности, которая умыкала женъ y воды, жила обычаемъ зв?ринымъ и срамословила предъ матерями и снохами своими. Тонъ этому восхитительному попятному движенiю общественнаго темперамента дали, конечно, безстыдства разнузданныхъ хулигановъ, на служб? y погромной политики, воинствующей подъ знаменемъ «Все позволено». Пресловутое паломничество черной сотни за оптовою индульгенцiей отъ iерусалимскаго патрiарха с?ло на мель. Но оно, собственно говоря, и не нужно было, – лишняя роскошь…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Александр Валентинович Амфитеатров

Насильники

Прочиталъ я объ отвратительномъ преступленiи на Николаевской жел?зной дорог?, разоблаченномъ, благодаря студенту Феликсу Борецкому….

– Опять!.. Когда же этимъ свинствамъ конецъ будетъ?

Въ то время, какъ мы, передовые россiяне ХХ-го в?ка, жуемъ и пережевываемъ вопросъ о женскомъ политическомъ равноправiи, съ т?мъ, чтобы, въ конечномъ результат? жеванiя, выплюнуть постыдное «н?тъ», – нравы милаго отечества нашего весьма зам?тно и ув?ренно пятятся къ в?ку Х-му: къ древлянской патрiархальности, которая умыкала женъ y воды, жила обычаемъ зв?ринымъ и срамословила предъ матерями и снохами своими. Тонъ этому восхитительному попятному движенiю общественнаго темперамента дали, конечно, безстыдства разнузданныхъ хулигановъ, на служб? y погромной политики, воинствующей подъ знаменемъ «Все позволено». Пресловутое паломничество черной сотни за оптовою индульгенцiей отъ iерусалимскаго патрiарха с?ло на мель. Но оно, собственно говоря, и не нужно было, – лишняя роскошь. Они, паломники эти, давнымъ-давно само себ? все позволили. Сейчасъ по Руси мечется, будто стая б?шеныхъ волковъ, не одна сотня, быть можетъ, даже не одна тысяча, сполоумленныхъ проклятымъ девизомъ этихъ челов?коподобньтхъ павiановъ – Карамазовыхъ, которымъ карамазовщину прививаетъ политика не только ласкательной и заигрывающей, но даже взяточной безнаказанности. Все позволено, – лишь бы «м?ткiй твой кистень» пребылъ съ нами во вс? дни, всегда наготов? засвистать надъ враждебнымъ станомъ «погибающихъ за великое д?ло любви»! Россiя переживаетъ сейчасъ времена, очень похожiя на т?, когда по Италiи бродили стада двуногаго сброда, которыя народъ выразительно называлъ «сволочью Бурбона». Встр?ча съ сими челов?кообразными несла для мужчины грабежъ и смерть или ув?чье, a для женщины – непрем?нное изнасилованiе. И на нихъ не было никакого суда – ни челов?ческаго, ни божескаго. Потому что re Bomba авансировалъ имъ уголовную амнистiю, a папа Пiй IX отпущенiе гр?ховъ прошлыхъ, настоящихъ и будущихъ. При всей своей гуманности, при всемъ своемъ отвращенiи къ пролитiю крови, Гарибальди разстр?ливалъ «сволочь Бурбона», именно какъ б?шеныхъ волковъ.

«Сволочь Бурбона», въ Италiи, была арьергардомъ и отраженiемъ армiи и полицiи деспотическаго королевства, развивавшихъ т? же нравы. Русскимъ, пережившимъ 1905–1907 годы: ужасы черносотенныхъ погромовъ и усмирительныхъ экспедицiй, тутъ комментарiи излишни: sapienti sat!..Позволю себ? напомнить читателямъ маленькiй эпизодъ изъ исторiи еще первой Думы, нав?рное, забытый ими, – такъ мимолетно скользнулъ онъ въ отчетахъ, да и приключился-то онъ чуть ли не въ предпосл?днее зас?данiе покойнаго «парламента». Кто-то изъ депутатовъ требовалъ интерпелляцiи по поводу отчаянныхъ телеграммъ изъ Подольской губернiи, что «солдаты насилуютъ д?вушекъ и разбиваютъ сундуки». Противникомъ интерпелляцiи выступилъ Михаилъ Стаховичъ. Онъ съ жаромъ доказывалъ, что Дум? незач?мъ отвлекаться отъ очередныхъ занятiй, такъ какъ запросъ, возбуждаемый по поводу подольской телеграммы, не принадлежитъ къ числу сп?шныхъ…. До какого отчаянiя въ стран? своей надо дойти, чтобы провозгласить вопросомъ второстепенной категорiи и несп?шнымъ къ