Отравленная совесть (пьеса)

Александр Валентинович Амфитеатров

«Гостиная въ дом? Верховскихъ. Богатая обстановка.

Людмила Александровна одна передъ зеркаломъ. Входить Олимпiада Алекс?евна Ратисова.

Олимпiада Алекс?евна. Скажите пожалуйста! Любуется!

Людмила Александровна. Липочка!

Олимпiада Алекс?евна. Здорова? что д?ти? Степанъ Ильичъ? Впрочемъ, по лицу вижу, что все благополучно. В?дь ты, когда въ домъ не ладно, сама на себя не похожа. А сегодня совс?мъ въ аккурат? и даже передъ зеркаломъ вертишься…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Александр Валентинович Амфитеатров

Отравленная сов?сть

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Гликерiи Николаевн? ?едотовой

Действующiя лица

Степанъ Ильичъ Верховскiй, директоръ банка, 56 л?тъ.

Людмила Александровна, его жена, 36 л?тъ.

Митя, 17 л?тъ.

Лида, 16 л?тъ.

Яковъ Іосифовичъ Ратисовъ, д?йствительный статскiй сов?тникъ, не служитъ, 48 л?тъ.

Олимпiада Алекс?евна, его жена, 39 л?тъ; по первому браку, мачеха Людмилы Александровны.

Андрей Яковлевичъ Ревизановъ, 44 л?тъ.

Петръ Дмитрiевичъ Синевъ, судебный сл?дователь, дальнiй родственникъ Верховскихъ, л?тъ подъ 30.

Аркадiй Николаевичъ Сердецкiй, литераторъ, 48 л?тъ.

Леони, на?здница.

Горничная.

Челов?къ въ гостиниц?.

Д?йствiе въ Москв?, въ восьмидесятыхъ годахъ[1 - Первые исполнители ролей: въ Москв? y Корша – г-жи Азагарова (Людмила), Шаровьева (Олимпiада), Луаре (Леони); гг. Вязовскiй (Верховскiй), Св?тловъ (Ревизановъ), Яковлевъ (Сердецкiй), Константиновъ (Синевъ), Смодяковъ (Митя). // Въ Петербург? – въ томъ же порядк? ролей – г-жи Яворская, Некрасова-Колчинская. Адашева; гг. Тройницкiй, Бравичъ, Михайловъ, Тинскiй, Орленевъ.].

Д?йствiе I

Гостиная въ дом? Верховскихъ. Богатая обстановка.

Людмила Александровна одна передъ зеркаломъ. Входить Олимпiада Алекс?евна Ратисова.

Олимпiада Алекс?евна. Скажите пожалуйста! Любуется!

Людмила Александровна. Липочка!

Олимпiада Алекс?евна. Здорова? что д?ти? Степанъ Ильичъ? Впрочемъ, по лицу вижу, что все благополучно. В?дь ты, когда въ домъ не ладно, сама на себя не похожа. А сегодня совс?мъ въ аккурат? и даже передъ зеркаломъ вертишься.

Людмила Александровна. Начались милыя выраженiя.

Олимпiада Алекс?евна. А ты ко мн? снисходи. Не вс?мъ же быть сшитыми по твоей кройк?. Ты y насъ одна въ имперiи. Мой супругъ, – на что дуракъ! – и тотъ говоритъ о теб? не иначе, какъ самымъ высокимъ штилемъ. Я сов?тую теб? за него замужъ пойти, если съ нимъ разведусь, а твой Степанъ Ильичъ, сохрани Богъ…

Людмила Александровна. Липа, не болтай вздора.

Олимпiада Алекс?евна. Не могу, это выше силъ моихъ. Какъ вышла изъ института, распустила языкъ, такъ и до старости дожила, а сдержать его не ум?ю.

Людмила Александровна. А ты уже записалась въ старухи?

Олимпiада Алекс?евна. По секрету, милая. Намъ съ тобой нечего чиниться другъ передъ другомъ, об?имъ по тридцати шести.

Людмила Александровна. Ой, Липа! Какъ же это? Мн?-то, д?йствительно, тридцать шесть, а в?дь ты старше меня на три года!

Олимпiада Алекс?евна. Да? Ну, значитъ, съ нын?шняго дня будетъ теб? тридцать три, потому что я больше тридцати шести им?ть не желаю. А, впрочемъ, не все ли равно? Разв? годы д?лаютъ женщину? Л?та c'est moi! Кто мн? дастъ больше тридцати? О теб? же и р?чи н?тъ. Помню тебя д?вочкою: красавица была; помню барышней – тоже хоть куда. Замужъ вышла, пошли д?ти, – подурн?ла, стала такъ себ?; а теперь расцв?ла, прелесть, и только. Впрочемъ, зеркало передъ тобою.

Людмила Александровна. X-а-ха-ха!

Олимпiада Алекс?евна. Нечего см?яться, правду говорю. А если не в?ришь на слово, что мы еще можемъ постоять за себя, вотъ теб? документа.

Людмила Александровна. Что такое?

Олимпiада Алекс?евна. Billet doux. Такъ это называется. «Обожаемая Олимпiада Алекс?евна! Давно скрываемое пламя любви»… и прочая, и прочая. Сегодня получила. И ему двадцать два года. Н?тъ, старая гвардiя умираетъ, но не сдается!

Людмила Александровна. Любовная записка? Вотъ чего я никогда не получала. Покажи.

Олимпiада Алекс?евна. О, невинность!

Людмила Александровна (возвращаетъ письмо). Глупо-то, глупо какъ!

Олимпiада Алекс?евна. Это теб? съ непривычки. А