«Во вкусе умной старины…»

Константин Соловьев

Первый раз, когда открываешь эту книгу, бросается в глаза выражение «во вкусе».

Сразу возникает вопрос – в каком таком «вкусе» и почему «умной старины»?

Оказалось, что это весьма удачное название для книги, в которой рассказывается о том, как организовывали свой домашний быт люди, жившие в нашей стране в позапрошлом веке. Точнее сказать, речь в книге идет о конце XVIII – начале XIX веков.

Константин Соловьев

"Во вкусе умной старины… "

Деревня, усадьба, подмосковная

(вместо введения)

Усадебная жизнь русского дворянства – удивительный культурный феномен, строго ограниченный во времени и пространстве. Это наше отечественное явление, возросшее на российской культурной почве и подпитываемое живой национальной традицией. Но это еще и отечественный вариант общеевропейской культуры рубежа XVIII–XIX веков.

Усадьба, как особая разновидность загородного дома, появилась, видимо, в XVII веке. Тогда существовали две основные формы феодальных владений: вотчина и поместье. Вотчины – родовые земли бояр – находились в полной их собственности и служили основой их богатства и могущества. К началу XVII века бояре добились важнейшей для себя привилегии: вотчинные земли опальных и казненных бояр должны были оставаться в семье, а не забираться в «казну», что еще более отделило вотчины от поместий, даваемых дворянам только за службу и только на время службы.

В отличие от крупных европейских феодалов, бояре не жили в своих вотчинах. И на Руси не было феодальных замков. Центр интересов российских бояр – город. Тут велась торговля всем, что производилось в вотчине, здесь же – государственные должности, приносящие почет и дополнительную прибыль. А управлением многочисленных боярских владений занимались наместники, часто – грамотные холопы.

Усадьба же появилась как некое дополнение (и отчасти замена) вотчине. Она давалась во владение крупным чиновникам, живущим в столице, чтобы длительные отлучки в родовые имения не отвлекали важных людей от их государственных забот. Иногда на полученных подмосковных землях строился боярский дом, где боярин "усаживался" как в городе – с двором и дворней, амбарами и промыслами, приносящими доход. Но постоянно там не жили и там. В усадьбах «гостили»: приезжали на пару недель присмотреть за хозяйством и отдохнуть. Боярские подмосковные не держались в семье подолгу: смерть боярина, опала, перемена власти – и пожалованное имение отбиралось, переходило к другому приближенному.[1 - Подробности об эволюции понятия «усадьба» в XVI–XVIII вв. см.: ТИХОНОВ Ю.А. Подмосковные имения русской аристократии во второй половине ХVI – начале ХVIII вв. // Дворянство и крепостной строй России в ХVII – первой пол. XIX в. М., 1976. ВОДАРСКИЙ Я. Е. Дворянское землевладение в России. М., 1988; ШЕРЕДЕГА В.И. Древнерусская подмосковная усадьба ХVI – ХVII вв. //… в окрестностях Москвы. Из истории русской усадебной культуры ХVII–XIX вв. Гл. 1. М., 1979.]

Дворяне же – помещики, обязанные являться по требованию царя на военную службу «конно, людно и оружно», в перерывах между войнами и призывами на смотр, жили в своих деревеньках. Но особой «поместной» бытовой культуры ни в XVI, ни в XVII веке не выработалось. Жизнь поместных дворян во всех ее важнейших проявлениях (дом, одежда, язык, еда, питье, взгляды и привычки) практически ничем не отличалась от жизни богатых крестьян, однодворцев, или управляющих боярскими вотчинами.

Петр I в своем стремлении поставить все сословия на службу государству «выдернул» бояр из родовых гнезд, а дворян из их поместий (покидать которые «для-ради» царской службы им становилось все труднее). Попутно он уничтожил разницу между вотчиной и поместьем, и сохранил за дворянским владением лишь одну функцию: обеспечивать дворянина – офицера или чиновника – всем необходимым на протяжении его пожизненной службы Отечеству. Вот тогда и началась новая история усадьбы – деревенского дома городского (по своим взглядам и привычкам) человека. Два поколения дворян не имели возможности жить в своих поместьях. За это время они усвоили (частично) европейские знания быт и привычки,