Петербургские арабески

Альберт Павлович Аспидов

В книге Альберта Аспидова, как в фантастическом орнаменте арабесок, переплетены истории, посвященные самым разнообразным сторонам жизни старого Петербурга.

Живо и занимательно автор рассказывает о церковных и светских торжествах, костюмированных балах и народных гуляньях, купеческих нравах и училищных порядках, дуэлях, дворцовых переворотах и событиях Русско-японской войны… Также вы познакомитесь с историей домов, дворцов, их обитателей и связанными с ними легендами, ставшими частью городского фольклора.

Альберт Павлович Аспидов

Петербургские арабески

Предисловие

Прошлое Петербурга иногда представляется в виде сложного и необычного переплетения линий мозаичных картин и орнаментов, составленных в разное время разными поколениями. Дома, события, люди и прочее видимое и невидимое представляют как бы кусочки разноцветных камней или стеклышек (смальт), образующих эти обширные картины-панорамы. Такого рода импровизированные фантастические декоративные изображения обычно называли арабесками. Они создавались для всеобщего обозрения и иногда включали в себя и сокрытую символику поучительного характера, и предсказания, которым предстояло сбыться. Появление этого стиля обычно связывали с византийскими мастерами, выполнявшими работы для своих арабских заказчиков.

Однако насколько северный город Петербург связан с такого рода художественными ухищрениями? Ведь этот город изначально задуман, спланирован с прямыми линиями улиц и с жизнью, строго регламентированной уставами и служебными обязанностями. Это вроде бы так и, вместе с тем, не совсем так. Ведь даже с названиями самого города все не так просто. Где найдется другой такой город с таким фантастическим разнообразием в своем наименовании, не говоря уже о разных проявлениях в его жизни?

В первоначальных жизнеописаниях царя Петра Алексеевича город, созданный им, именовался Петрополем. Это – для сравнения царя с равноапостольным императором Константином, воздвигшим свою новую столицу как раз на берегу широкого протока, отделявшего Европу от Азии. В данном случае роль Босфора отдавалась Неве, отделявшей Азию-Россию от Европы, находившейся на другом берегу. (Таковыми были географические представления того времени.) Петрополь как бы объединял эти два материка. Такое название города, хоть и неофициальное, прижилось. Вспомним пушкинское:

И всплыл Петрополь, как Тритон,

По пояс в воду погружен.

Официальное наименование города на немецкий манер – Санкт-Петербург – было продиктовано желанием устроить его по западному, европейскому образцу. Чтоб стать окном в Европу. Чтоб все в нем было так, как в «развитых странах». Это получилось. Картина-шедевр с таким цивилизованным обликом была набрана. На удивление и восхищение окружающего мира.

Однако в 1914 году, когда началась война с Германией и Австрией, город сменил свое имя и стал именоваться на славянский манер – Петроградом. Выступив, таким образом, с новой миссией – за освобождение и объединение славянства. Так начала создаваться новая картина.

Но неожиданность и фантастичность в поворотах сюжетов истории повлияли и на то, что в разгар жестокой борьбы за освобождение братьев-славян, уже приближавшейся к успешному завершению, в городе на Неве (протоке, объединяющем Европу и Азию) было поднято знамя уже другого освобождения и объединения. Пролетариев всех стран призывали прекратить войну друг против друга и объединиться в главной борьбе – с мировой и внутренней буржуазией. В это новое время, перечеркнувшее все старое, город изменил вновь свое имя и стал Ленинградом.

Но и эта как будто завершенная картина затем получила вдруг новое продолжение. Ее орнаменты и линии снова приобрели виртуозную и фантастическую сложность и скрытность в своем содержании. Город пожелал опять стать «блистательным Санкт-Петербургом». Однако в сложной вязи начертаний слов, сопутствующих арабескам, есть и такое изречение античного мудреца: «Нельзя дважды вступить в одну и ту же реку».

Таким образом, прошлое Петербурга вряд ли можно представить в виде прямой линии, проведенной между двумя точками. В нем много