Тайна любви

Георгий Иванович Чулков

«Изв?стный апологетъ семьи В. В. Розановъ любитъ называть себя въ своихъ статьяхъ «добрымъ буржуа» – и всегда, когда ему приходится касаться вопроса о собственности, онъ остается в?ренъ себ? и утверждаетъ собственность какъ начало неприкосновенное. Этотъ писатель среди «своихъ талантливыхъ» темъ представляется мн? челов?комъ проницательнымъ и посл?довательнымъ, и не случайно у него такъ сильно развиты эти два чувства: чувство семьи и чувство собственности. Да, семьянина непрем?нно потянетъ къ своему дому и своей земл? и онъ ревниво будетъ смотр?ть на своего сос?да и посп?шитъ огородить свое жилище высокимъ заборомъ…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Георгий Иванович Чулков

Тайна любви

«Стоитъ среди васъ Н?кто

Котораго вы не знаете».

    Іоаннъ. Еванг. I гл., 26 ст.

I

Изв?стный апологетъ семьи В. В. Розановъ любитъ называть себя въ своихъ статьяхъ «добрымъ буржуа» – и всегда, когда ему приходится касаться вопроса о собственности, онъ остается в?ренъ себ? и утверждаетъ собственность какъ начало неприкосновенное. Этотъ писатель среди «своихъ талантливыхъ» темъ представляется мн? челов?комъ проницательнымъ и посл?довательнымъ, и не случайно у него такъ сильно развиты эти два чувства: чувство семьи и чувство собственности. Да, семьянина непрем?нно потянетъ къ своему дому и своей земл? и онъ ревниво будетъ смотр?ть на своего сос?да и посп?шитъ огородить свое жилище высокимъ заборомъ.

Еще ран?е Розанова на внутреннюю, интимную связь семьи и собственности указалъ Ницше. Но Ницше, впрочемъ, сурово разд?ляетъ тему брака отъ темы семьи. «Учрежденiе никогда не основываютъ на идiосинкразiи – говоритъ Ницше – бракъ не основываютъ на „любви“ – его основываютъ на половомъ инстинкт?, на инстинкт? собственности (жена и ребенокъ, какъ собственность), на инстинкт? властвованiя»…

При сопоставленiи этихъ темъ – семья и собственность – становится очевиднымъ, что проблема соцiализма вовсе не только формально-соцiологическая, но и проблема религiозная. Оказывается, что если любовь раскрывается, какъ начало семейное, т. е. если полъ утверждаетъ себя въ д?торожденiи, то всл?дъ за такимъ утвержденiемъ – по какому-то метафизическому и психологическому закону – влечется и утвержденiе, закр?пленiе чувства собственности.

Итакъ, семьянинъ по природ? своей всегда собственникъ, и намъ, освободившимся въ сознанiи своемъ отъ власти вещей, необходимо подвергнуть р?шительной критик? семью, какъ начало, угрожающее желанному намъ ускоренiю историческаго процесса.

Семья современная, т. е. непрем?нно буржуазная семья, уже не разъ разсматривалась критически съ вн?шней стороны. Марксъ, Энгельсъ, Бебель, Каутскiй и многiе иные соцiалисты подвергли блестящему и остроумному анализу институтъ семьи и показали съ достаточной очевидностью непрем?нную связь буржуазной семьи съ проституцiей: право собственности, поощряя счастливыя и сытыя пары къ размноженiю новыхъ и новыхъ м?щанъ, въ то же время толкаетъ въ публичный домъ и на улицу т?хъ голодныхъ д?вушекъ, которыя не им?ли счастья заручиться супругомъ.

Но блестящiй анализъ семейнаго института, сд?ланный соцiалистами-позитивистами, совершенно не касается сущности семьи, а пожалуй также и сущности собственности. Эта поверхностность соцiологовъ обнаруживается тогда, когда они думають найти разр?шенiе проблемы семьи въ коллективистическомъ обществ?, мечтая, что новый соцiальный принципъ регулированiя интересовъ спасетъ сущность брачныхъ отношенiй.

Современный соцiалъ-демократъ, пожалуй, даже не безъ гордости скажетъ: мы, в?дь, не коммунисты какiе-нибудь, мы не станемъ отнимать у индивидуума одежды и утвари: только орудiя и средства производства должны быть въ рукахъ соцiалистическаго общества, а все остальное приложится, – а потому и семья, освобожденная юридически и обезпеченная экономически, не погибнетъ, а расцв?тетъ въ новомъ обществ?.

Но пожелаемъ ли мы этого расцв?та семьи и до-рожимъ ли мы т?мъ «своимъ кускомъ», которымъ манятъ насъ? Соглашаясь всец?ло съ соцiалистами, пока ихъ разсужденiя не выходятъ за пред?лы соцiологiи, я перестаю ихъ понимать, когд