Добрый богдыхан
Влас Михайлович Дорошевич
«Богдыхан Фан-Джин-Дзян, прозванный историками Мун-Су, – что значит «отец народа», – был добрым богдыханом и заботливым о народе. Когда до него доходили слухи, что где-нибудь вице-король обижает подданных, он сейчас же призывал вице-короля и приказывал палачам:
– А ну-ка, снимите с этого молодца голову. Надеюсь, что его узнают на том свете и без головы, по одним его пакостям…»
Влас Михайлович Дорошевич
Добрый богдыхан[1 - «Россия», 1900, No 510, 25 сентября. Печатается по изданию Легенды. Вошла в Рассказы.]
* * *
Богдыхан Фан-Джин-Дзян, прозванный историками Мун-Су, – что значит «отец народа», – был добрым богдыханом и заботливым о народе. Когда до него доходили слухи, что где-нибудь вице-король обижает подданных, он сейчас же призывал вице-короля и приказывал палачам:
– А ну-ка, снимите с этого молодца голову. Надеюсь, что его узнают на том свете и без головы, по одним его пакостям.
И сейчас же назначал, вместо казненного, другого вице-короля, самого лучшего, какого ему советовали советники и министры. Он сам всегда читал все донесения вице-королей. В донесениях писалось, что Китай благоденствует, как еще не запомнит история, – солнце светит удивительно исправно, дожди идут в свое время, и жители не знают, что им делать с рисом. Богдыхан читал все это и думал:
– А не врут ли?
И вот пришла ему в голову мысль.
В назначенный день приказал он собраться во дворец всем своим министрам, советникам и царедворцам, сел на трон и объявил:
– Вице-короли пишут, что Китай наш благоденствует и что китайцы даже не знают, что им делать с рисом. Заботясь о нашем народе, решили мы об этом подумать, помолиться богам и допросить предков: что делать с не съеденным рисом, – так, чтоб это пошло на пользу народу. Посему мы отныне удаляемся во внутренние покои нашего дворца и займемся молитвами, размышлениями и духовными беседами с предками. А так как предков наших, благодарение богам, было не мало, то и полагаем мы, что пройдет не менее трех лун, пока мы с ними со всеми перебеседуем, не обижая никого. И вот, в течение трех лун воспрещаем мы нас беспокоить и являться во дворец кому бы то ни было. Три луны мы останемся невидимы ни для кого, кроме небес!