Сны Черного Короля

Алекс Надир

Плохо, когда твоего любимого человека похищают. И уж совсем все кажется безнадежным, если в деле замешаны знаменитая писательница, известный журналист, не сходящий с экранов телеведущий. Но для любви нет преград: во что бы ни стало преступление должно быть раскрыто… Если, конечно, оно вообще совершалось.

Алекс Надир

Сны Черного Короля

Часть первая

9 сентября 2009 года.

Банкетный зал «Бригантина».

Презентация романа «Лукреция».

Автор Компотникова Т.А.

1

Я почему-то подумал: «если не высказаться прямо сейчас, они обязательно примут меня за идиота». Чего, разумеется, совсем не хотел.

Однако молчать было приятно. Лица присутствующих хранили вполне официальные выражения, а кто если и делал какой-нибудь вид, то делал его исключительно так, будто мой вчерашний поступок – не более чем невинная детская шалость, сотворенная не со зла.

Ну вот и отлично! Я затащил на тарелку еще один огнисто горящий икрой бутерброд, вспенил бокал шампанским и с тихой, теплой улыбкой повернулся к соседу. Вертлявому, ранее не знакомому пареньку, предположительно – сильно навеселе. «Ну, виват? За “Лукрецию”?!», дружески, вполголоса произнес я и привскинул бокал…

– А мне, зёма, право, по максимально болотные сапоги. Хоть за «Лукрецию», хоть за муть океанскую, по барабану!

Слетевшее с его пьяного языка прозвучало настолько грубо и дерзко, а кроме того, так откровенно не вписывалось в общий, царивший до этого тон, что мне пришлось одолевать некоторое возмущение, чтобы сдержаться.

Я поднял еще на пару сантиметров бокал, как бы демонстрируя, что слов не расслышал.

– Зря, – продолжил, не поддавшись, сосед. – Думаешь, я не в теме, кто ты, а они – такие придурки? И можно спокойно сидеть в этой компании, пить их вино, жрать их еду, обдумывая всякие подлости исподтишка? А хочешь, я скажу, что следил за тобой? Ровно неделю. По их, кстати, просьбе…

Он глянул своим затуманенным взглядом, но я тем не менее понял: каким бы лишенным осмысленности сейчас этот взгляд ни казался, парень не врет и говорит все как есть…

Именно так. Все – как есть.

Я хорошо, отчетливо сознавал: необходимо что-нибудь сделать. Но ничего сделать не смог. Разве изобразил на лице не менее тупую (чем смотревший на меня пристально взгляд), блуждающую улыбку:

– Вы… ошибаетесь, уважаемый. Я отнюдь не хотел, и…

Я запнулся, поскольку не представлял, что говорить дальше. Было, наверно, крайне нелепо – знать, что оба прекрасно осведомлены о предполагаемом развороте событий, однако, не обращая на то никакого внимания, настойчиво все отрицать… А как тогда по-другому?

– Вы, верно, меня с кем-нибудь спутали, – не найдя слов убедительнее, с прежней, адресованной соседу улыбкой пробухтел я. – Так, знаете ли, бывает. Особенно…

– Бывает, – перебил меня тот. – Если двое, противоположного пола, за кустами сойдутся. А путать лучше нитки в клубке… Дурочку свою выключи. Ясно все, зачем усложнять?

Он неожиданно заговорщицки подмигнул; взял из моих рук бокал с недопитым шампанским, со стола – вилку и, с трудом приподнявшись, постучал предметами друг о друга.

– Господа… я хочу тишины.

Нельзя, конечно, сказать, что призыв возымел на собравшихся активное действие. Однако кое-кто сподобился прервать разговор. Да и музыка, струившаяся до этого с эстрады, стихла.

– Хин Меннерс, господа, упорно считал: СОСЕДКА АССОЛЬ ПСИХИЧЕСКИ НЕВМЕНЯЕМА!

Тишина и недоумение в зале стали на порядок плотней.

– Старина Лонгрен ей, кажется, верил… Но его «кажется, вера» больше основывалась на обыкновенной заботе отца. Рыбаки, как и все обыватели, были глупы, ибо с детства погрязли в невежестве, лени и пьянстве. И только истинный капитан Артур Грей, а теперь также и мы, имеем полное право на утверждение…

Здесь, по всей вероятности, выступающим был задуман легкий демонстрационный полупоклон. Который, признаться, не совсем получился: вместо полупоклона оратор сильно качнулся, но сумел удержать равновесие, схватившись отпустившими вилку и бокал руками за краешек стола.

Бокал разбился со зв