Последний барьер

Роман Анатольевич Глушков

Зона СмертиАлмазный Мангуст #4

Главной и почти неосуществимой мечтой одного из самых знаменитых сталкеров Пятизонья, Алмазного Мангуста, было избавление от внедрившихся в его тело огромных алмазов. Одарив бывшего военного летчика невероятными способностями, они намертво перечеркнули возможность возвращения в Большой мир к любимой жене и дочери. Однако доктор Свистунов вернул отчаявшемуся сталкеру надежду. Дело за малым: раздобыть артефакт «Лототрон», похищенный гениальным безумцем Талерманом и укрытый в его подземной лаборатории. В ходе опаснейшего поиска Алмазный Мангуст оказывается в центре пересечения интересов двух могущественных враждующих группировок. На кону – дальнейшее развитие человеческой цивилизации, огромные деньги, жизнь самого Мангуста и его друзей.

Роман Глушков

Последний барьер

Когда вы играете с Фишером, вопрос не в том, выиграете вы или нет; вопрос в том, выживете вы или нет.

    Борис Спасский, международный шахматный гроссмейстер.

Будучи на вершине, ты находишься над бездной.

    Станислав Ежи Лец.

Глава 1

– У Рижского вокзала

Стою я молодой.

Подайте Христа ради

Червончик золотой…

– пропела себе под нос Динара Арабеска, выйдя вместе со мной, нашим общим приятелем Жориком Дюймовым и доктором Тиберием Свистуновым на площадь перед упомянутым питерской следопыткой Московским вокзалом. Правда, назвать это площадью сегодня было трудно. Вздыбленный огромными пластами асфальт, на котором еще виднелась дорожная разметка, и зияющие там и сям наполненные талой водой воронки делали окружающее нас пространство проходимым разве что для танков и шагающей техники. Ну и еще для нас – пеших бродяг, способных отыскать проход среди луж, нагромождений глыб и прочего скопившегося здесь за последние годы хлама.

– Если мне не изменяет память, петь эту песенку следовало бы, стоя не у Рижского, а у Курского вокзала, – уточнил Тиберий, окидывая взором раскинувшуюся перед нами мрачную панораму. – Хотя вы правы: принципиальной разницы нет. Особенно беря во внимание, что рядом с Курским вокзалом нынче не только не попоешь, но и просто спокойно не постоишь.

Верно подмечено. По сравнению с Курским вокзалом – одним из излюбленных мест скопления здешнего техноса – Рижский выглядел не в пример безмятежнее. Если, конечно, можно назвать безмятежным наполовину обращенный в руины, некогда весьма приглядный исторический архитектурный ансамбль. Постройки его правого и левого крыла были давно сровнены с землей, но центральная часть комплекса продолжала возвышаться среди окружающего ее хаоса и разрухи. Крыша здания также обвалилась, и укрыться от непогоды в главном зале бывшего вокзала ныне было невозможно. Что, впрочем, не так уж критично, пока в нем оставались служебные помещения с уцелевшими потолками.

– Извините, Геннадий Валерьич, – подал голос самый молодой и недотепистый – но отнюдь не лишний – член нашей компании Жорик Дюймовый, – я вас сегодня об этом уже спрашивал, но вы тогда сказали, что мы потолкуем чуть попозже…

– Ты говоришь о том, почему человек Мерлина выбрал для встречи именно эти развалины, так? – перебил я напарника, припомнив наш давешний несостоявшийся разговор.

– Ага. – Жорик кивнул и покосился на Динару, с которой его связывали более близкие, чем просто приятельские, отношения. Но Арабеску озадачившее Дюймового обстоятельство не интересовало. Будучи более опытным, чем ее кавалер, сталкером, она заранее знала, что мы прибыли в особенное для нашего покровителя Семена Пожарского – Мерлина – место. – До сих пор не возьму в толк, зачем этот «жженый» сталкер попросил нас ждать его тут, а не у тамбура. Ведь в Курчатнике нам было бы гораздо проще пересечься.

– Во-первых, потому что посланец Семена прибудет сюда не через тамбур, а через Барьер, – пояснил я, уже посвященный в эти подробности. – А во-вторых, Рижский вокзал для Мерлина и его друзей – нечто вроде местного святилища. Когда раньше он со своей группой прибывал в Московскую локацию и сталкеры об этом узнавали, они знали, что всегда могут встретиться здесь со своим кумиром и благодетелем. А не встрети