Убить, чтобы жить. Польский офицер между советским молотом и нацистской наковальней

Стефан Газел

В книге польский офицер правдиво рассказывает о жестокостях войны. О гибели миллионов ни в чем не повинных людей. Голод, скитания, жизнь без крыши над головой и надежды на завтрашний день... Автору, Стефану Газелу, удалось преодолеть множество препятствий, когда из Польши через Венгрию, Югославию и Францию он бежал в Англию. Газел был вынужден убивать, но лишь затем, чтобы выжить. И этот трагический опыт он пронес через всю жизнь.

Стефан Газел

Убить, чтобы жить. Польский офицер между советским молотом и нацистской наковальней

В Италии недалеко от Монте-Кассино есть кладбище, где похоронены польские солдаты, погибшие на поле брани. В центре кладбища установлен монумент, на котором выбиты слова на польском языке:

«Свои души они отдали Богу,

Тела итальянской земле,

А сердца навеки Польше».

Им, моим соотечественникам, убитым в Британии, на Атлантике, в боях за Европу и многих других боях, от Нарвика до Тобрука, от Фалеза до Эльбы, я посвящаю эту книгу.

    Стефан Ф. Газел

Охраняется Законом РФ об авторском праве. Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя. Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

Глава 1

Мы стояли на опушке леса, тесно прижавшись друг к другу, брат, сестра и я, и, вцепившись в подол материнской юбки, смотрели на юг. Внизу в долине полыхали пожары. Наша усадьба, конюшни и скотные дворы, крестьянские дома, крытые соломой, – все было охвачено огнем. Время от времени слышались приглушенные взрывы и в воздух взлетала очередная горящая соломенная крыша. Вскоре уже все дома были объяты пламенем.

Налетевший ветер донес до наших ушей рев скота и ржание лошадей, мечущихся в стойлах, крики женщин, не успевших убежать в лес. Те, кто добежал до леса вместе с нами, смотрели на мою мать как на спасительницу. Это были одни женщины. Мужчин к этому времени либо арестовали, либо, как моего отца, мобилизовали в иностранную армию воевать на чужой войне, зачастую против своих соотечественников, также мобилизованных в армию другого вражеского государства, оккупировавшего другую часть нашей страны.

Окружившие нас женщины и дети не переставая плакали и кричали. Некоторые, обессилев от слез, упали, и их слезы оросили сухую землю, а волосы спутались с густой травой.

Моя мать не кричала. Она молча смотрела на бушевавший в долине огонь, все крепче сжимая мою руку (я был самым младшим из детей), пока я не закричал от боли. Глаза ее были по-прежнему сухи, но губы шевелились, хотя и не издавали ни звука. Она говорила сама с собой. Наконец мать не выдержала и закричала:

– Звери! Убийцы! Безбожники! Вы отбираете у меня все, что я имела, но я еще отплачу вам! Бог свидетель, я отомщу! Вы будете гореть в аду! Вы будете умирать от мучительной смерти... всеми забытые... Пока жива, я буду бороться с вами и научу своих детей ненавидеть вас, мстить, жить и убивать!

Она обезумела от ярости. Я закричал. Ее вспышка напугала меня. Сейчас она не была похожа на ту нежную мать, какой я ее знал.

Но ее уже было не остановить – гнев и боль исказили ее лицо.

– Вы не ускользнете от нас... Вы можете убить сотни тысяч, но все равно останутся те, кто отыщет и убьет вас. Они будут убивать. Помоги нам Бог! – Погрозив кулаком невидимым врагам в долине, полностью скрывшейся в клубах дыма, она повела нас в лес. – Пойдемте, дети, вы должны жить, – только и сказала она.

Эти трагические события из моего раннего детства происходили во время Первой мировой войны. Мы жили на юге Польши, в деревне Газеловке, находившейся примерно в сорока километрах юго-западнее Кракова.

В то время Польша была поделена между тремя соседними государствами – Германией, Австрией и Россией, воевавшими друг против друга. Их армии хлынули в Польшу, сжигая деревни, грабя города, насилуя, убивая.

Остаток дня и ночь мы провели в лесу. Рано утром я проснулся от холода и голода. Огляделся. Брат и сестра еще спали, но матери рядом не было.