Забытый грех

Диана Борисовна Бош

Эдуард Лямзин столкнулся с загадочной серией преступлений. Убийца оставлял рядом с телами жертв надписи на латыни, обличающие смертные грехи: «Avaritia» – «Алчность», «Luxuria»– «Похоть», «Invidia» – «Зависть»…

Александра была рада вновь встретиться со своим давним поклонником – сыщиком Лямзиным. Если бы она знала, что невольно окажется втянута в его расследование…

Судья Васечкин попросил у Лямзина помощи. Он получил несколько странных посылок и догадался: некто желает его смерти. И тогда Лямзин понял, какой грех стал причиной первого убийства…

Наши недостатки – продолжение наших достоинств. Но как заметить и не перейти тонкую грань, за которой стирается разница между добром и злом?..

Диана Бош

Забытый грех

* * *

Сначала их было восемь – смертных грехов, ведущих в ад. Евагрий Понтийский, перечислив их, назвал те, которые, по его мнению, способны нанести непоправимый вред душе. Они были разными, сливались в один и заменяли друг друга. Но один был неизменно – Гнев. Пятый грех.

«Гнев – вспыльчивость, принятие гневных помыслов: мечтание гнева и отмщения, возмущение сердца яростью, помрачение ею ума: непристойный крик, спор, бранные жестокие и колкие слова. Памятозлобие, ненависть, вражда, мщение, оклеветание, осуждение, возмущение и обида ближнего».

«Мне отмщенье, и аз воздам».

Глава 1

Кража

Стояла небывалая для московского лета жара. Асфальт плавился, проминаясь под острыми женскими каблучками, горожане страдали от духоты и снимали с себя все, что только могли снять. Москва стала похожа на курортный Сочи. На улицах замелькали обнаженные мужские торсы и девичьи фигурки, стыдливо прикрытые узкими полосочками ткани, только по недоразумению именующимися майками и юбками. И все, буквально все без различия пола и возраста при первой же возможности норовили залезть в фонтан или пруд. И пусть городские пруды, по утверждению санэпидстанции, грязны и небезопасны, но они так манили прохладой, что невозможно было справиться с искушением.

И только офисные клерки, заложники дресс-кодов, вышагивали по раскаленному городу в похоронных черных костюмах, вызывая своим видом у прохожих приступы острой жалости и вместе с тем облегчения. Согласитесь, есть некая доля превосходства в осознании того, что тебе чуть-чуть лучше, чем кому-то идущему рядом.

Ювелирный магазин на Большой Никитской с утра стоял пустой. Аномальная жара разогнала посетителей, заставив их отложить покупки на более прохладное время. Но ближе к полудню в нем все-таки появились две женщины: гибкая шатенка в полупрозрачном шелке цвета маренго и благообразная старушка в старомодной шляпке, костюме фасона времен молодости Елизаветы II и с ридикюлем под стать ему.

– Александра Ильинична у себя? – тихо спросила первая.

Одна из продавщиц, Лера, тут же отрицательно покачала головой:

– Нет, но вы можете ее подождать, она вот-вот будет.

Бедная девочка с трудом погасила жадный взгляд. Ей уже давно хотелось купить нечто подобное, чтобы выглядеть незаурядно, и она мечтала о таком же шикарном наряде, от которого за версту веяло роскошью и благополучием. Женщину в нем невозможно представить стоящей в очереди в магазине или трясущейся в час пик в вагоне метро. Нет-нет, ее сразу мысленно видишь за столиком в модном ресторане, поднимающей бокал вина и смеющейся в ответ на остроумную шутку спутника – непременно состоятельного и импозантного. Или представляешь ее в ароматной пене в ванной комнате, где все блестит золотом и глянцем. А еще она видится за рулем суперскоростного авто, уверенная в себе, красивая и сексуальная. Таким людям Лера неистово завидовала и одновременно ненавидела их за это.

Вторая продавщица, Ася, заметив, что Лера замерла с вытаращенными глазами, легонько подтолкнула ее локтем. Та тут же очнулась и натянула на лицо самую любезную из своих улыбок.

– Вы подождите вон там, за столиком у окна, – указала жестом Ася. – Александра Ильинична скоро придет.

– Спасибо. – Женщина прошла к окну легкой походкой, выворачивая стопы так, что в ней сразу угадывалась балерина, возможно бывшая. Она даже на стул села как-то по-особенному, пр