Семь жизней

В авторский сборник малой прозы вошли 10 рассказов: «Шер аминь», «Попутчики», «Зима», «Рыбаки и космонавты», «Спички и табак, и всё такое», «Петров», «Первое кладбище», «Эмигрант», «Ближний, дальний, ближний», «Семь жизней». О любви и смерти, о свободе и праве быть настоящим мужчиной, о случившемся и неслучившемся. Авантюрных, часто смешных до колик и отчаянных до зубовного скрежета. В сборнике нет единого героя, и alter-ego автора, живучее, любящее без раздела своих и себя, сменяется Петровым, «висящим головой вниз» в коконе, или заплутавшим в изнанке мира путником, или маленьким деревенским попиком. Вольно сочетает Захар Прилепин юмор и боль, не сентиментальничая на переправах, как оно и случается в жизни. И похождения завернутого в штору Евгения Павленко ─ это тоже дань памяти добровольца Луганской Народной республики, павшего под Дебальцево в 2015 году.

Представлялось с трудом, что Прилепин ─ автор «пацанских рассказов», романов «Санькя» и «Обитель», маскулинный, лысый, общественно-деятельный, военно-патриотический, год за годом входящий в десятку самых перспективных политиков России, ─ вдруг выпустит сборник мистических рассказов. Однако же это случилось. Впрочем, в ботинках Прилепина и прежде не только водка плескалась, но и колыхались магнетические омуты духовной тайны, в которые, в омуты, кое-кто из примеривших те ботиночки нет-нет да и уходил с головой. А жанру «пацанских рассказов» автор вряд ли вообще когда-либо изменит в силу не только творческой, но и человеческой своей породы. Однако же в последние годы непокорная эфемерная сторона бытия отошла в сочинениях Прилепина на второй план, чтобы в сборнике «Семь жизней» обрушиться на читателя с новыми силами, со всей по-булгаковски игривой мощью. И кем бы ни был герой очередного рассказа, каким бы плотным, зримым ни было его существование, на поверку он часто оказывается в одном хороводе с силами иррациональными. То древние боги слизнут с каменного алтаря свою дань. То словно бы тотемное животное материализуется в жилье полудохлого потомка и пометит углы своим праведным гневом. То новым мифом покатятся по человеческим судьбам «Волга» черная и «Волга» белая. То завертит героя в железнодорожной дьяволиаде, и тогда развеять морок сможет только… Впрочем, не будем забегать вперед!

И да, утверждает Захар Прилепин, где и как бы ни крутило нас в годы новые и новейшие, никто пока не отнял у человека права и никто не снял с него обязанности быть богом собственной жизни.

***

Цитата:

" Женщины – особенно женщины, с которыми ты никогда не был и не будешь близок, – часто объясняют мужчину исходя из той позиции, которую они занимают по отношению к нему.

Они, к примеру, далеки, но хотели бы стать ближе.

В итоге они произносят какие то вещи, несколько расходящиеся с действительностью, – проще говоря, несут откровенную, неощипанную дичь.

Мужчина пожимает плечами: хорошо, пусть так, хотя это не совсем так.

Женщина довольно усмехается и говорит: ты всё скрываешь, на самом деле я попала в твоё самое потайное.

После этого она смотрит на тебя ещё ласковей, или ещё жалобней, или, несколько позже, ещё злее.

Надо сказать, что мужчины схожим образом объясняют мир – в зависимости от той позиции, что мир занял по отношению к ним.

Если мир не хочет близости с этим мужчиной, мужчина обвиняет мир в том, что он нелеп, глух, подл.

Мир пожимает плечами.

Мужчина говорит: на самом деле, я всё отлично вижу, нечего тут кривляться. Будь ты проклят, урод, – говорит мужчина миру".