Правда о первой ночи

Анна Данилова

Валентина готовилась к выпускному балу весь год. И вот теперь она танцевала, плакала и потихоньку сходила с ума от страха. Когда во двор интерната въезжала какая-нибудь машина, Вале казалось, что это приехали за ней. И ее на глазах у друзей и подруг увезут, как самую настоящую преступницу. Да, она совершила ошибку, попала в беду, которая гонит прочь из родной страны. Новая подруга Ева помогает девушке сбежать за границу, где та сталкивается с еще более тяжким испытанием…

Анна Данилова

Правда о первой ночи

Глава 1

Если бы я только знала, как заведет меня эта ночь, как вскружит голову, точнее, снесет ее, и она, шальная, покатится по свежей июньской траве, оставляя оранжевый след от губной помады…

Выпускной… Волшебное слово. Ядовитое слово. Я готовилась к этому вечеру весь год. Копила деньги на платье и туфли. И вот я танцую, но не с парнем, который сходит по мне с ума, он тоже наш, интернатовский, а с этой девицей, ее зовут Ева, я прилепилась к ней, к Еве, которую и знаю-то от силы неделю. Но это с ней я пью шампанское и хохочу во все горло. Но даже она, моя новая подруга, не знает, что творится в моей душе, и как мне холодно, плохо, как меня тошнит при мысли, что всего в нескольких сотнях метрах отсюда, от танцевальной площадки, залитой праздничными огнями и увешанной синими воздушными шарами… Нет, я не должна думать об этом, потому что существуют только эта танцевальная площадка и лица моих одноклассников, веселые и немного грустные, потому что мы расстаемся и один бог знает, увидимся ли когда-нибудь еще. Мне бы только дождаться этого благословенного часа, когда я смогу выпорхнуть из этих стен и улететь куда-нибудь очень далеко, чтобы меня никогда и никто не нашел… Ева смотрит на меня, а у самой глаза на мокром месте, может, вспомнила свой выпускной. Она старше меня, но все мальчишки наши смотрят на нее жадно, с восхищением, а девчонки злятся, что я привела на наш вечер чужачку, да к тому же еще и хорошо одетую, с пышным бюстом и тонкой талией, с умопомрачительными ногами, как у Николь Кидман, словно я предала их, своих девчонок в дешевых турецких платьях и китайских туфлях, все с базара, со слабыми швами и непрочной краской, с осыпающимися стразами. Но я не могла не пригласить ее, я чуяла в ней родственную душу, такую же одинокую и страдающую, но только чуть посильнее, поопытнее, поумнее…

Так думала я, кружась под музыку и не сводя глаз с молчаливой и тоже не спускающей с меня взгляда Евы, в то время как Миша, мой одноклассник, поклонник и верный друг, влюбленный в меня и мечтающий на мне когда-нибудь жениться, обаятельный нежный блондин с повадками молодого зверя, еще не до конца осознавшего свою силу, а оттого немного неуверенный, неловкий, тоже смотрел и на меня, и на нее и никак не мог понять, откуда она взялась в моей жизни и как получилось, что я пригласила ее на свой выпускной. Ревность горела в его глазах. А я все продолжала танцевать, и мне жутко хотелось плакать. Музыка окончательно расслабила меня. Ева отвела меня в сторонку, достала из сумочки платок и сказала, чтобы я высморкалась.

– Кто тот парень, который не сводит с тебя глаз? – спросила она, бросая недоверчивые взгляды в сторону Миши.

– Его зовут Миша, мы с ним ходим в кино и гуляем по набережной. Он любит меня, а я никого не люблю. И вообще, мне нужно уехать… – неожиданно всхлипнула я. Шампанское делало свое дело. Конечно, она, моя новая знакомая, ничего не поняла. И слава богу.

– И куда ты собралась? Уже решила? – серьезно спрашивала меня Ева, ухаживая за мной, как за маленькой. А у самой глаза тоже были грустные и, как мне тогда казалось, полные слез, у нее что-то случилось, но она пока не хотела мне говорить. Мы с ней потому, я думаю, так быстро и сошлись, что нам было от чего плакать, и, хотя у каждой имелась своя причина, нас притягивало друг к дружке, потому что она была одна и я – тоже…

– В Москву, – сквозь слезы прошептала я, позволяя ей промокать платком мои глаза.

– А что у тебя там?

– Мать, – зло отрезала я. – Она там живет.

– Ты же