Диско-жизнь
Сергей Владимирович Герасимов
Сергей Герасимов
Диско-жизнь
Ему просто не повезло. Он же всегда был хорошим. Всегда был послушным. Он никогда не нарушал воспитательных запретов, даже самых нелепых, а также никогда не нарушал режим, не отлынивал от обязательного общественно-полезного труда, сдавал донорскую кровь и двенадцать раз в год проходил обязательный медосмотр.
Все было в порядке, до тех пор, пока не пришла эта мысль. Та проклятая мысль.
Мысль о диско-жизни.
Детям до двадцати четырех лет диско-жизни, разумеется, запрещены. Да и тем, кто постарше, они не рекомендуются. Если кто-нибудь всерьез увлечется диско-жизнями, то его станут принудительно лечить, какого бы возраста он ни был.
Диско-жизни, вообщем-то, не лучше и не хуже любого другого слабого наркотика: они умеренно вредны, если ими пользоваться понемножку, но они разрушают твое тело и мозг, если ты по-настоящему входишь во вкус. Лучше не пробовать ни разу.
Но Петя все-таки попробовал. Он и сам не знает, как это получилось. Просто по дороге в колледж он встретил немого старика; старик подозвал его ладонью и уже по тому, как старик смотрел – куда-то в сторону и вниз, при этом криво и противно улыбаясь – было понятно, что ничего хорошего тот не предложит. Старик вытащил несколько обложек от диско-жизней и показал на пальцах цену. Цена оказалась вполне доступной. Старик предлагал две-три эротические жизни, штук пять приключенческих и одну совсем старую, со стертым названием. И Петя, который никогда и ничего не нарушал в своей жизни, купил старую. Просто все произошло так быстро, что он не успел подумать.
В принципе, ничего страшного, если я попробую разочек, – говорил он себе, – мои все на работе, не прийдут еще долго, а это займет всего лишь час. Почему бы и нет? От одного раза ничего же не случится. Он лежал на диване и держал перед глазами голубоватый мерцающий диск жизни без названия. Интересно, сколько здесь лет? – думал он. – Скорее всего, стандарт, около восьмидесяти. Может быть, и меньше, если кто-нибудь записал халтуру.
Диско-жизнь позволяла всего за час виртуального погружения прожить полностью, от начала и до конца, чужую жизнь. Чужая жизнь со всеми мельчайшими деталями, со всеми чужими мыслями, желаниями и впечатлениями, была записана на диск и могла прокручиваться сколько угодно раз. Ты подключал виртуальный контакт и становился другим человеком. Ты рождался младенцем в чужой жизни, потом рос, старел и, наконец, умирал. Чужая жизнь была такой же реальной, как и своя собственная. Поэтому всего за час ты проживал восемьдесят лет. Иногда больше, иногда немного меньше. Некоторые диско-наркоманы успевали прожить десятки тысяч чужих жизней, прежде чем их ловили и начинали лечить. Диско-жизнь была опасна тем, что давала слишком большую инфо-нагрузку на мозг – из-за концентрации времени. Тысячекратную концентрацию мозг выдерживал без проблем, но стандартный диск концентрировал время примерно в полмиллиона раз, а иногда и больше – и мозг начинал разрушаться. Диски-тысячники использовались для учебы, для легких развлечений, для виртуальных поездок и прочего, но настоящие диско-жизни, с гравировкой «500.000» на ребре, были крепким, опасным и не совсем приличным развлечением для взрослых.
Была с диско-жизнями и другая проблема: большинство из них продавались нелегально, поэтому никто не мог гарантировать качества записи и качества записанного. Купив эротическую, например, жизнь, ты мог попасть в жизнь маньяка-убийцы. Встречались и ненормальные, которые специально записывали на диск жизнь, полную невероятных мучений. Эти диски назывались пыточными и в колледже о них ходили легенды. Ты попадал в пыточную жизнь и проживал ее до самого конца. Но ты уже не мог вернуться обратно: ты или сходил с ума, или умирал, или оставался калекой. Говорили, что каждый день в городе кто-то умирал, наткнувшись на пыточный диск – но город ведь большой, очень большой город, каждый день человек пять или семь умирает под колесами автомобилей. И это не повод для того, чтобы не выходить на улицу.
Родителей не будет еще три с половиной часа. Обязательный рабочий день