Расколотый мир

Татьяна Владимировна Гармаш-Роффе

Частный детектив Алексей Кисанов #14

Александра никогда не сомневалась в своей способности нравиться мужчинам и потому не удивилась, когда у нее завелся новый поклонник, красивый молодой человек. Но он позволил себе перейти границы, и Александра сурово дала ему отставку. А спустя неделю их с Алексеем Кисановым детей, двойняшек, похитили! Что это? Киднеппинг с целью выкупа? Или месть юного поклонника за холодность Александры? А может, это наказание за ее разоблачительную статью? Или это вовсе не ей месть, а Алексею? От кого-то из тех, кого он отправил за решетку? Как бы то ни было, но их восьмимесячные дети бесследно исчезли! Алексей Кисанов срочно прерывает командировку на Урале и возвращается домой, чтобы расследовать это похищение. Однако выясняется, что похититель не оставил ни одной улики! Все говорит о том, что к похищению он хорошо подготовился… Где же искать разгадку? Ведь каждая истекшая секунда ставит под угрозу жизнь их с Александрой детей!

Татьяна Гармаш-Роффе

Расколотый мир

Моей маме

ЧАСТЬ I

Запах счастья

Ба и Де

В начале ноября ударили морозы, пришлось доставать шубу и зимние сапожки. Снег лег крепко и уверенно и успел плотно притоптаться к земле многими ногами. Александра шла с некоторой опаской, но все равно пару раз поскользнулась. Выручила коляска, за ручку которой она держалась.

Малыши на улице успокоились, что радовало. В последнее время они капризничали – зубки резались резво, один за другим. Сегодня дневной сон совсем не задался, и Александра решила выйти на вечернюю прогулку раньше обычного.

На улице все детей отвлекало: в их недавно начавшейся жизни каждый предмет был полон смысла и подлежал изучению. Так заполняют чистый лист первые буквы, еще не выстраиваясь в слово: де… пти…

Светло-серые, резко очерченные тучи толпились в небе, и Александра рассеянно посматривала на них, пытаясь угадать, принесут ли они потепление.

Скверик, в котором она прогуливала малышей, являл собой маленькое, но очень своеобразное пространство в большом городе по имени Москва. В городе, где все торопились, где толкались, чертыхались, брали приступом автобусы, троллейбусы и метро. Но здесь, в сквере, в небольшом прямоугольнике, стиснутом с четырех сторон суетными улицами, – здесь жизнь протекала по иным законам. Она была неспешной; она сопротивлялась быстрым и резким движениям – она была праздно-прогулочной. Эту жизнь населяли собачники, мамы с колясками и прочие личности, имевшие прихоть и возможность гулять. Гулять – а не бежать по делам!

Из-за низких туч неожиданно выглянул острый, как стилет, солнечный луч, уколол глаза. И тут же кто-то громко чихнул позади нее.

Александра обеспокоенно обернулась: не хватало только, чтобы малышей заразили!

– Это от солнца, – улыбнулся ей молодой человек, шедший за ней. – У меня такая реакция на солнечный свет. Я не заразный, не бойтесь. Пенс, фу! – вдруг закричал он. – Фу, к ноге!

Ирландский сеттер, вынюхивавший что-то на газоне невдалеке, поскребывая лапой снег, поднял голову, посмотрел на них задумчиво и вдруг рванул в их сторону галопом, в котором чувствовалась щенячья жизнерадостность. Его солнечно-рыжая шерсть потекла по ветру.

– И за что же вы его Пенсом обозвали? Он вполне на фунт стерлингов потянет! – усмехнулась Александра.

– А чтоб не задавался, – ответил ей парень. – К ноге, Пенс!

Пробегая мимо коляски, пес лизнул детскую щеку и тут же скакнул к хозяину, ткнувшись медной башкой ему в колени.

Дети показывали ручками, облаченными в варежки, на собаку. «Ба-а», – произнесла Лиза, а Кирюша неуклюже повторил за сестрой: «Па-а!»

Кирюшка был старшим – родился на семнадцать минут раньше. Крупнее сестры, флегматичный, добродушный увалень, он смотрел на мир философски. Лизавета была беспокойнее, подвижнее и реактивней. Всякое, даже пустячное, событие находило в ней немедленный отклик.

Пес рвался к детям. Молодой человек вопросительно посмотрел на Александру.

– Он не может укусить? – спросила она.

– Ни за что!

– Ну, пусть тогда пообщаются… Только вы его придерживайте! – решила Александра.

Юноша приотпустил поводо