Машина различий

Уильям Форд Гибсон

Брюс Стерлинг

Фантастика и фэнтези. Большие книги

Шедевр альтернативной истории, краеугольный камень субкультуры стимпанка («парового панка»), единственный пример полновесного сотворчества двух жанровых революционеров, которым тесны рамки любого жанра. «Машина различий» – это широкомасштабная, полифоничная панорама мира, в котором одновременно с промышленной революцией произошла революция информационная, так что компьютер явился на век раньше положенного. Мира, в котором Чарльз Бэббидж построил свою разностную машину, а власть у аристократии перехватили лорды-радикалы во главе с Байроном. Мира, в котором палеонтологи-катастрофисты ожесточенно спорят с униформистами, возглавляемая Карлом Марксом коммуна взяла власть в Нью-Йорке, вычислительные мощности измеряются суммарной длиной зацепления медных шестеренок, Лондону грозит экологическая катастрофа, а бунтовщики-луддиты предоставляют конспирологам богатую пищу для размышлений…

Уильям Гибсон, Брюс Стерлинг

Машина различий

Copyright © 1990 by William Gibson and Bruce Sterling

© М. Пчелинцев (наследники), перевод, примечания, 2014

© А. Гузман, примечания, 2014

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2014

Издательство Иностранка®

* * *

Визионерская фантазия на паровом ходу… с невероятной тщательностью проработанная виртуальная реальность на викторианский манер.

    Ридли Скотт

Представьте себе, что Акунин и Юзефович были бы не просто сочинителями ретродетективов, но и киберпанками. И, переписываясь по интернету, в соавторстве сочинили бы роман про хакеров XIX века. Получилось бы у них что-то вроде «Машины различий» – альтернативной истории XIX века. Это Лондон не Диккенса, но Чарльза Бэббиджа – изобретателя вычислительного механизма. Машины работают на пару (поэтому, кстати, жанр романа называется steampunk – «паровой панк»). Главной ценностью в обществе становятся даже не деньги и уж тем более не происхождение, а знание, информация.

    Лев Данилкин (Афиша)

Безусловная классика жанра и недостижимый образец для подражания.

Британская империя на пике могущества переживает небывалый индустриальный подъем. Новые производительные силы… требуют новых производственных отношений, правила игры, к которым привыкли викторианские леди и джентльмены, то и дело дают сбой – настала пора решительных перемен!

    Inolib

Перевод мастерский. Примечания как мини-энциклопедия. В общем, более чем достойный продукт. Роман в пяти итерациях, и это ключ, намек, который многое откроет в книге любому, посвященному даже в низшие тайны хаотической динамики.

    Компьютерра

Итерация первая

Ангел Голиада

Композитное изображение, оптически закодированное аэропланом сопровождения трансканального дирижабля «Лорд Брюнель»: в кадре – окраины Шербура, 14 октября 1905 года.

Вилла, сад, балкон.

Уберите завитки чугунной решетки балкона, и взгляду откроется кресло-каталка и сидящая в нем женщина. На никелированных спицах обращенного к окну колеса горит закатное солнце.

Артритные руки женщины, владелицы виллы, лежат на узорчатой материи, сотканной станком Жаккарда.

Руки состоят из сухожилий, тканей, сочлененных суставами костей. Время и незримые информационные процессы сплели из микроскопических волокон клеточного материала женщину.

Ее имя – Сибил Джерард.

Внизу, в запущенном английском саду, голые виноградные лозы оплели деревянные решетки, укрепленные на шелушащихся, давно не беленных стенах. Теплый сквозняк, проникающий в открытые окна комнаты, шевелит на шее женщины выбившиеся из прически седые волосы, приносит запахи дыма, жасмина, опиума.

Ее взгляд устремлен в небо, где проплывает исполинский, бесконечно прекрасный силуэт – металл, сумевший за время ее жизни разорвать путы тяготения. Предшествуя этой царственной громаде, на фоне красного горизонта ныряют и кувыркаются крошечные беспилотные аэропланы.

«Как жаворонки», – думает Сибил.

Огни дирижабля, золотые квадраты окон, мысль о человеческом тепле. Легко и естественно ее воображение рисует картину. Она слышит далекую музыку, музыку Лондона, видит прогулочную площадку дирижабля. Пассажиры