Омикрон

Андрей Львович Ливадный

Экспансия: История Галактики #12

Три десятилетия Галактической войны унесли многие миллионы жизней и превратили Землю в технократическую пустыню, где на одного живого человека приходилось до сотни кибернетических систем. Командующий объединенными силами военно-космического флота Земного Альянса адмирал Табанов накануне решительной схватки со Свободными Колониями стоит перед выбором: победить в войне, опираясь на искусственный разум, и превратить остатки человечества в рабов машин или уравнять шансы с противником, отказавшись от использования боевых кибермеханизмов…

Андрей Ливадный

ОМИКРОН

Пролог.

Земля. Центральный мегагород. Раннее утро…

Низкорослый, седовласый, плотно сбитый человек в форме адмирала военно-космических сил Земного Альянса стоял у окна кабинета, глядя с высоты сто десятого этажа на знаменитую многоуровневую площадь Пяти Углов.

Три десятилетия назад здание Всемирного Правительства, возглавляемого в ту пору Джоном Уинстоном Хаммером, было известно каждому жителю Солнечной системы, а затем, с началом колониальной войны, облик этого строгого утилитарного строения узнали во многих уголках освоенного людьми космоса.

Теперь здесь царил лишь незримый дух прошлого.

Взгляд за огромное панорамное окно кабинета возбуждал совсем иные мысли, нежели раньше, да и сам Джон Хаммер уже не входил по утрам в свои рабочие апартаменты.

Сейчас у окна стоял адмирал Табанов, командующий объединенными силами военно-космического флота Земного Альянса.

Его усталое, волевое лицо казалось угловатым из-за резко очерченной линии скул и массивного подбородка. Глаза Табанова были ясными, пронзительными, и даже непомерная усталость последних суток не могла погасить в них блеск, который говорил о незаурядной воле командующего.

Он не боялся призраков и не оглядывался на тени, которые, казалось, наполняют собою сумеречные углы огромного кабинета. Его не интересовали реликты прошлого. Три десятилетия назад он вступил в войну двадцатилетним лейтенантом и прошел этой тяжкой стезей, вбирая душой и разумом все ужасы побед и поражений. Он, как никто другой, испытал эту войну на собственной шкуре, узнав настоящую цену жизни и смерти…

Глядя на пустынную площадь Пяти Углов и окружающие ее сверхнебоскребы, он, в противоположность Джону Хаммеру, не видел за прозрачными стенами из армированного стекла копошащегося человеческого муравейника, и это обстоятельство наводило адмирала на определенные, далеко не светлые мысли.

Три десятилетия войны превратили Землю из перенаселенного, урбанизированного мира в технократическую пустыню, где на одного живого человека приходилось до сотни кибернетических систем.

Адмирал поднял взгляд к вершинам небоскребов.

Сады, разбитые на плоских крышах под прозрачными решетчатыми куполами, зеленели, как встарь, но теперь часть обычных сегментов из сводов оранжерей была заменена на многослойное бронестекло, а под сенью реликтовых растений прятались сложные компьютерные комплексы, управляющие зенитными батареями противокосмической обороны.

…Дверь кабинета тихо приотворилась, по мягкому ковру прошуршали вкрадчивые шаги.

– Все готово, Денис Алексеевич.

Табанов обернулся. Сзади стоял его адъютант в форме полковника ВКС.

– Вы нашли его?

– Да, сэр, – ответил полковник Штейнер. – Все обстоит приблизительно так, как вы предполагали.

– Где? – коротко осведомился Табанов.

– В системе лун Урана. Ранее этот участок космического пространства принадлежал одной из фирм, производивших колониальные транспорты. Он воспользовался шестью заброшенными колониальными сферами, чтобы создать на их основе свою орбитальную станцию.

– Хорошо… – Табанов удовлетворенно кивнул, бросая последний взгляд за окно. – Рад, что на Земле остался хоть один здравомыслящий человек… – негромко добавил он в ответ собственным мыслям. – Жаль, что этот человек по-прежнему верит в чудеса гуманизма… – едва слышно произнес адмирал, отворачиваясь от окна.

Адъютант, не расслышавший последних фраз, напряженно смотрел на командующего.

– Что-то не так, господин адмирал? – осторожно осведомился полковник.

– Нет, – покачал г