Блистательный и преступный. Хроники петербургских преступлений

Анджей Анджеевич Иконников-Галицкий

Азбука-классика. Non-Fiction

Книга «Блистательный и преступный: Хроники петербургских преступлений» – это увлекательное и весьма поучительное повествование, посвященное криминальной жизни столицы Российской империи во второй половине XIX века. Автор книги – известный петербургский поэт, публицист, историк Анджей Иконников-Галицкий – не ограничивается рассказами о наиболее интересных и остросюжетных уголовных делах: убийствах, кражах, мошенничестве, дуэлях, фальшивомонетничестве и т. д. Из книги можно узнать о состоянии правоохранительной системы, судов, полиции, тюрем, особенностях правовых отношений той эпохи. Кроме того, читателю предлагаются своего рода экскурсии по местам преступлений, совершенных в разных районах города (Сенная площадь, Коломна, окрестности Обводного канала, Васильевский остров и др.). Издание адресовано широкому кругу читателей.

Анджей Иконников-Галицкий

Блистательный и преступный. Хроники петербургских преступлений

© А. А. Иконников-Галицкий, 2007, 2025

© ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025

Издательство Азбука

Вместо предисловия. Револьвер в ридикюле

Петербург—Ленинград – город двойников и раздвоений. Блистательный и преступный. Поверхностное знакомство с этим городом заключается в разглядывании классических фасадов. Но они – всего лишь декорация, макияж. В свое время император Петр приказал деревянные дома Санкт-Питер-Бурха, возводимого под неусыпным его надзором, штукатурить и раскрашивать под камень. Так и повелось: снаружи косметика колонн, фронтонов, золоченых шпилей, а внутри, за и под – крошащийся кирпич, протечка в потолке и смутная матерщина вечно пьяного соседа за стенкой. «Все не то, чем кажется» – диагноз, поставленный Гоголем не одному только Невскому проспекту, но вообще городу. А что же на самом деле?

Почему бы нам не свернуть с парадного проспекта во двор? Посмотрим хоть краем глаза, что там. Содержание этой книги – беглый, почти экскурсионный взгляд в окна и подворотни девиантного, непритязательного Петербурга нескольких десятилетий его бытия – от отмены крепостного права до революции.

В одной из финальных сцен «Фауста», когда ангельские силы готовы ринуться в решительный бой с воинством князя тьмы, Мефистофель вдруг говорит подчиненным ему бесам, указывая вверх: «Не трогайте их, это ведь такие же черти, как вы, только переодетые». Петербургские ангелы, отражаясь вниз головами в обманчивой невской воде, легко обращаются в бесов. Впрочем, обратное тоже возможно.

Кстати, о революции. Вот это – типичный случай взаимного перерождения ангелов в бесов, героев в злодеев, соглядатаев в поднадзорных, преследователей в жертвы. Все мы знаем: революция – величайшее потрясение, пережитое городом и миром в XX столетии. Между тем демоны русской революции ворвались в промозглый сумрак петербургского октября в окружении крикливой, разнузданной, глумливой толпы мелких бесов и бесенят преступного мира.

Императорский Петербург равно притягивал к себе (и генерировал в себе) волны революционных движений и выбросы антиобщественной энергии криминала. Политическая столица Российской империи была одновременно столицей криминальной и главным полем деятельности революционных организаций. О том, что в самодержавно-капиталистической России (и прежде всего в Петербурге) революция шла рука об руку с преступностью, свидетельствуют бесстрастные цифры полицейских отчетов. При их изучении становится очевидной закономерность: периоды наиболее активного роста преступности – середина 1860-х, конец 1870-х – начало 1880-х, 1900–1905, 1909–1913 годы – предшествуют всплескам революционной активности: «хождению в народ», народовольческому террору, революции 1905 года и, наконец, катастрофе Мировой войны, переросшей в Семнадцатый год. В этом смысле петербургская преступность эпохи капиталистической перестройки конца XIX – начала XX века есть явление всемирно-исторического значения, как и русская революция.

Недавно, читая материалы по истории криминала советской поры, я с изумлением узнал, что в 1960-