Сакура любви. Мой японский квест
Франсеск Миральес
Подруга Энцо, Амайя, умирает от рака. Молодой человек безутешен и не понимает, как ему жить дальше. В один из дней он получает письмо из прошлого и… отправляется в путешествие в Японию, чтобы осуществить мечту Амайи, оставившей ему рукопись таинственного Кузнеца и чек-лист дел, среди которых: погладить ухо Хатико, послушать шум бамбука на закате, посмотреть в глаза снежной обезьяне.
Любуясь цветущей сакурой в парке Ёёги, Энцо знакомится с Идзуми, эксцентричной японкой из Англии, которая приехала в Японию, чтобы ближе познакомиться со своей родной страной. Встретившись несколько дней спустя в скоростном поезде, направляющемся в Киото, молодые люди решают стать попутчиками.
Это большое приключение, а также вдохновляющая история о любви. История, в которой творится магия самопознания на фоне живописнейших пейзажей Страны восходящего солнца.
Франсеск Миральес
Сакура любви. Мой японский квест
Francesc Miralles
Sacura Love. Una Historia de Amor en Japоn
Copyright © Francesc Miralles, 2019
© А. В. Беркова, перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025
Издательство Азбука®
Странствующий дорогами любви тысячи километров пройдет так же легко, как и один.
японская пословица
Рэй[1 - Здесь и далее японские слова транслитерируются в соответствии с системой Поливанова. – Примеч. ред., если не указано иное.] (0)
?
Тягостная тишина на похоронах сама по себе невыносима, но еще хуже то, что большинству из тех, кто пришел отдать последний долг усопшей, не исполнилось и двадцати.
Амайя умерла через месяц и один день после своего совершеннолетия. Но для охваченных горем родителей, которые сейчас смотрели на толпу молодежи, она навсегда останется маленькой девочкой. Их безвозвратно потерянной девочкой.
– Кажется, я сейчас упаду в обморок, – шепнула ее лучшая подруга, вцепившись мне в руку, как перепуганная обезьянка.
– Ты же обещала сказать несколько слов на церемонии, – напомнил я, изо всех сил стараясь изобразить стойкость духа.
– Да, но… Не знаю, Энцо. Будто весь мир разваливается на части. У тебя нет такого ощущения? Это так…
Голос ее прервался, и повисшая на ресницах слеза скатилась по щеке, оставляя темный след от потекшей туши.
У нее не находилось нужных слов, чтобы описать происходящее. И по правде, у меня тоже.
Еще полгода назад в мире царил полный порядок. Я начал изучать психологию в университете, а Амайя продолжала заниматься живописью, раздумывая, чему посвятить свое будущее. Она боялась, что академическое изучение истории искусств помешает ей реализовать собственный талант, свободный и непосредственный, как само ее естество.
Стоило только попросить Амайю что-то сделать, как тут же ты получал отказ. Это я усвоил с детского сада. С тех самых пор мы все время шли рука об руку, как две параллельные прямые, – вместе ходили в начальную школу, вместе закончили колледж и неожиданно оказались выброшены в реальную жизнь.
Если говорить о сексе, то между нами никогда ничего не было, среди прочего еще и потому, что она отдавала предпочтение представительницам своего же пола. А помимо этого, между нами было все.
Лет в десять мы вместе сбегали с уроков, чтобы тайком попить лимонада в местном кафе.
Вместе мы впервые попробовали пиво, выкурили свою первую сигарету и свой первый косяк. В моем случае, кстати, он стал и последним, поскольку у меня резко упало давление и я без чувств рухнул на ковер в комнате Амайи.
Вместе мы ездили в Лондон, заручившись родительским благословением и разрешением с печатями из полицейского участка. А потом и в Афины, и в Берлин… Столько городов, и в каждом мы до рассвета болтали обо всем на свете!
От одной мысли о том, что больше мне никогда не суждено говорить с Амайей, у меня внезапно закружилась голова, словно эта непостижимая смерть вдруг материализовалась и, обретя реальный вес, всей своей тяжестью навалилась на нас, друзей-одноклассников.
Медленно двигаясь в безмолвной толпе по направлению к часовне, я вспоминал, словно в ускоренной перемотке, события последних месяцев.
ЛитРес