Настоящий

Магдалина Шасть

Юлия Юрьевна Хон – доктор медицинских наук, профессор, единственная женщина-травматолог в самой крупной больнице города.

Максим Бобров – её судьба, её жизнь, её первый мужчина.

Они встретились спустя двадцать лет. Макс всегда был для неё тайной, но теперь он её пациент…

Магдалина Шасть

Настоящий

Предисловие

Санитарки везли поступившего в травматологическое отделение пациента на каталке, шумно и эмоционально переговариваясь, а профессор Юлия Юрьевна как раз проходила мимо. Она разглядела его не столько не зрением, сколько сердцем: ОН.

Она сразу его узнала. Ну, а как иначе? Ведь это же он, настоящий, лучший, единственный.

Макс. Максим. Её Максим.

Она любила его в далёкие 90-е, болезненно, жгуче, ненасытно, когда их только-только вступившие в совершеннолетие тела несмело познавали все радости жизни, любила в нулевые, безнадёжно и на грани отчаянья, когда он связал свою жизнь с другой девушкой, и та подарила ему чудо какую хорошенькую дочку.

От настоящих всегда рождаются красивые дети…

Она и будучи замужем его любила! Любила и ждала-ждала-ждала, забывая, что на земле есть и другие люди. Их брак с Володей распался: тот не выдержал её отстранённости, начал выпивать, потом поднимать руку.

Никто и никогда не смеет поднимать руку на железную леди Юлию Хон, которая уже тогда занимала руководящую должность и в буквальном смысле держала мужиков своего отделения в ежовых рукавицах. Единственная женщина-травматолог самой крупной больницы города вложила всю силу своей нерастраченной любви в карьеру. Сильная, крепкая, волевая она пользовалась непререкаемым авторитетом среди коллег и имела головокружительные перспективы.

Два раза её настойчиво зазывали в крупнейшую клинику столицы, но гордая Юлия упрямо отказывалась: вдруг Максим Бобров одумается и позвонит ей? Глупо? Наверное. Она писала научные работы, защищала кандидатскую, потом докторскую и… ждала-ждала-ждала, постепенно забывая о том, кого ждёт и зачем.

Когда кто-то из давних знакомых сообщил ей, что Максим развёлся, но быстро женился повторно и куда-то уехал, Юля даже не расстроилась – она привыкла. Бобр – это её юность, её идол, светлая и наивная мечта, которой, увы, сбыться не суждено. К тому времени у неё уже появился Станислав, спокойная и размеренная жизнь с которым, казалось, перечеркнула все надежды на взаимность переменчивого бывшего.

И вот он, её вечная боль, здесь. Двадцать лет спустя. Или… уже больше двадцати? Время неумолимо.

Профессор Юлия Юрьевна Хон укрылась в своём уютном кабинете и нажала кнопку селектора:

– Надюш, если что, меня нет, я в комитете. И… у тебя есть сигареты?

– Вы же не курите, Юлия Юрьевна? – в голосе секретаря послышались удивлённые нотки: спортивная Юлия Юрьевна относилась к курению негативно.

– Всё верно. Я тебя проверяла, – Юлия отключилась, порывисто поднялась со своего кресла и бросилась к шкафчику: там, возле самой стены у неё была припрятана бутылка неплохого коньяка, – Нет, – она остановилась посреди кабинета и сделала несколько глубоких вдохов-выдохов, – Отставить панику. – Решение было принято. Она уверенно вернулась на своё рабочее место и без замешательства набрала заведующего травматологическим отделением, – Михаил Георгиевич, оперировать поступившего Боброва буду я. Не обсуждается.

Она не простит себя, если не поможет Максиму сейчас, не поставит его на ноги, не позаботится о нём. Фантазия уже рисовала Юлии Юрьевне, как она спасает своего героя, настоящего мужчину, раненного в схватке с жестокими хулиганами, ведь такие люди, как Максим Бобров, всегда защищают слабых, и он наверняка снова ввязался в переделку, спасая кого-нибудь… как тогда…

А, может быть, он участник боевых действий? Нет-нет, уже не тот возраст. Или Бобр служил по контракту? Может быть, он профессиональный военный?

Юлия поняла вдруг, что не знает о своём кумире ровным счётом ничего.

В голове тут же созрел план действий: нужно поднять медицинские документы Максима Боброва и подробно изучить историю его болезни. Лучше бы, конечно, побеседовать с пациентом лично, но… железная леди Юлия Хон стеснялась того, что за эти годы