Кирюшки снежки и все остальные

«Выручай, помогай!»

«Ну вот, опять не добросила! Значит, конфета моя».

Девочка, чуть не плача вынула из кармана конфету и отдала мальчику: «Ну, давай ещё разок бросим, у меня ещё одна конфета есть. Если доброшу, то она моя». «Давай», – согласился мальчик. – Только всё равно не добросишь». Девочка аккуратно слепила снежок, украдкой поцеловала его и тихонько прошептала снежному комочку: «Выручай, помогай!». Мальчик посмотрел на неё, хихикнул и тоже поцеловал свой снежок.

Звук снежка, легко скользнувшего по стенке дома, был тих и рассыпчат. Девочка, радостно захлопала в ладоши: «Долетел, долетел, а ты говорил, не доброшу!». Мальчик хмуро посмотрел на чуть заметный след на стене: «Еле-еле долетел! Смотри, как надо!». «Блюм!» – крепкий снежок влип в стенку, да так и остался там. Мальчик протянул руку за конфетой.

– Это нечестно, нечестно, я ведь докинула, и в стену попала. Ты же уже съел конфету, когда я не добросила, а теперь я выиграла.

– Ничего ты не выиграла, но так и быть, давай конфету пополам съедим.

Так и сделали, и оба усердно зажевали и зачмокали от удовольствия.

«Кирюшки, идите к нам! – закричали ребята откуда-то из середины двора. Мальчик и девочка – Кира и Кирилл – переглянулись и помчались на зов.

А снежок всё ещё висел на стене, пытаясь сообразить, как отсюда лучше слезть.

– Ах, как красиво вы летели – услышал он робкий голосок и скосил глаз вниз. Нечто пушистое, невесомое, смотрело на него восхищённо, расправляя на себе снежинки. – Вы, кажется, сказали, что вас зовут Блюм?

– Блюм? Ну, уж нет! Я снежный ужас, снежный гром! Я Снежище, Снеж… ик, – икнул он съезжая по стене в снег!

– Снеж? Снеж-ик? Снежик! Ах, как замечательно, как музыкально! А я тогда – Снежка, – будем знакомы.

Крепкий снежок, чуть-чуть приплюснутый сбоку, расправился, как будто увеличился в размерах, – «Ага!», – ответил он и посмотрел на Снежку, которая опустила свои длинные ресницы, похожие на искристый иней. У Снежа даже дух перехватило. И-и-и-их! – вырвалось у него, и он покатился, как колобок по утоптанной тропинке. Снежка за ним.

Снеговик с начинкой и кожаный нос

– А куда мы идем?

– Куда, куда! К ребятам, конечно, может, ещё полетаем.

Снежке летать не хотелось. Но разве она могла в этом признаться такому крепкому, такому бесстрашному Снежищу. Можно и полетать, если он будет рядом. А Снеж смотрел на новую знакомую, и ему казалось, что весь мир такой же пушистый и мягкий, и тоже, как и она, пахнет конфетами.

Они покатились к группе детей, играющих в снежки, но докатиться не успели. Что-то большое и тяжелое накрыло их, закрутило, завертело и подняло над землёй, опустило и опять подняло.

«Ай-яй-яй», – закричали Снеж и Снежка, но увидев прямо перед собой чьи-то веселые глаза, затаились. Оказалось, что они попали в самый верхний ком снеговика, и между ними воткнули морковку. Дети вокруг радовались и хлопали в ладоши: «Ах, как красиво получилось, замечательно!», – и стали плясать вокруг снеговика. То-то весело было. И смешной мохнатый пёс бегал вместе с детьми вокруг снеговика, вертелся волчком, подтявкивал и подпрыгивал, пытаясь уцепить зубами морковку. «Тише ты, – шепнул ему Снеж, когда совсем рядом увидел мокрый кожаный нос, – «Видишь, снеговик с начинкой». Тотчас откуда-то появился розовый теплый язык и облизал Снежку. «Ой», – пискнула та и так сильно дернулась, что выпала из снежного кома и зарылась в снег. Она так испугалась, что хотела заплакать, но увидев высоко вверху около морковки всполошившегося Снежа, сдержалась, чтобы не расстраивать его. Тут же теплый кожаный нос подбросил её вверх, и она откатилась далеко, на расчищенную дорожку, по которой уже веселой гурьбой убегали дети туда, где их ждала новая забава.

Снеж изо всех сил потянулся за подругой, но тут вновь появился розовый язык, а вокруг него белые острые зубы, а за ними – чёрная бездна. «Гав!», – вырвалось оттуда вместе с горячим дыханием. «Где Снежка!?», – глядя в черную бездну, завопил «снежный ужас», – Съел? Съел!». И Снеж кинулся прямо на дрожащий розовый язык: «Сейчас я тебе!».

Пёс так удивился, что даже забыл, что нужно