Чарльз Мэнсон, ЦРУ и тайная история шестидесятых

Дэн Пайпенбринг

Том О'Нилл

Настоящее преступление

Что, если всё, что мы знали об убийствах секты Мэнсона, было неправдой? Кто в Голливуде дружил с ним, и на что они готовы были пойти, чтобы скрыть свои связи? И как Чарльз Мэнсон – безграмотный бывший заключенный – превратил группу мирных хиппи в безжалостных убийц? Журналист Том О’Нилл потратил двадцать лет, чтобы найти ответы на эти вопросы.

За две мрачные ночи в Лос-Анджелесе молодые последователи Мэнсона убили семерых человек, включая актрису Шэрон Тейт, жену известного кинорежиссера Романа Полански, которая была на восьмом месяце беременности. Без пощады и, казалось, без мотива «Семья» Мэнсона выполняла каждую команду своего лидера – их преступления вызвали паранойю по всей стране, положив конец беззаботным шестидесятым и эпохе хиппи.

Шокирующие открытия и подозрительные совпадения, которые заставят по-новому взглянуть на один из самых печально известных случаев в американской современной истории.

В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Том О’Нилл при участии Дэна Пайпенбринга

Чарльз Мэнсон, ЦРУ и тайная история шестидесятых

Copyright © 2019 by Tom O’Neill

© Елена Капитонова, перевод, 2025

© ООО «Издательство АСТ», 2025

* * *

Посвящается моим родителям

Пролог

Винсент Буглиози[1 - Правильное, но менее распространенное произношение – Бульози. Здесь и далее по тексту будет использоваться более известный вариант фамилии. (Примеч. редактора.)] разразился очередной гневной тирадой.

– Хуже нет: додуматься обвинить прокурора в том, что я, по-твоему, натворил в этом деле, – рявкнул он на меня. – Вопиющая, просто вопиющая клевета.

Солнечный день в феврале 2006 года, мы сидим на кухне его дома в Пасадене. Уютное местечко, заставленное мягкой мебелью, сплошь в цветочном узоре, а за окном – не поверите – белый штакетный забор. Все это никак не вязалось с царившей в доме враждебной атмосферой. Буглиози угрожал подать на меня в суд. Как он вскоре сообщит мне, речь шла об «иске за клевету на сто миллионов долларов» и «одном из крупнейших судебных процессов по делу о тру-крайме». Если я откажусь смягчить свои выводы о нем, меня уже ничто не спасет.

– Полагаю, нам следует считать друг друга противниками, – скажет он мне позже.

Винс – мы с ним общались на «ты», как, наверное, и положено настоящим противникам – был искусным оратором, и эта фраза относилась к числу его коронных. Наша беседа в тот день растянулась на шесть с лишним часов, и большую часть времени говорил он, выстраивая речь ничуть не менее ловко, чем во времена судебного процесса над Чарльзом Мэнсоном более тридцати пяти лет назад. В свой семьдесят один год, даже одетый неформально, Винс по-прежнему выглядел внушительно и получал явное удовольствие, пытаясь поразить меня масштабами проделанной им работы: кучей сваленных на столе из термостойкого пластика тетрадей, блокнотов, магнитофонных и рукописных записей, а также стопкой книг его авторства. Жилистый и подвижный, с яркими серо-голубыми глазами, он садился лишь для того, чтобы в очередной раз вскочить и начать тыкать пальцем мне в лицо.

Перелистывая страницы одного из своих блокнотов, он зачитал несколько явно отрепетированных замечаний. «Я порядочный человек, Том, и я собираюсь просветить тебя, насколько порядочен Винс Буглиози».

Именно так он и поступил – произнес заранее подготовленную «вступительную речь», которая длилась сорок пять минут. Он настоял, чтобы мы начали подобным образом. Он даже подрядил свою жену Гейл стать свидетелем этого процесса – на случай, если я потом попытаюсь исказить его слова. По сути, он превратил собственную кухню в зал суда. А в зале суда он был в своей стихии.

Буглиози сделал себе имя на деле Мэнсона, покорив страну историями о хиппи-убийцах, промывании мозгов, расовых войнах и опасных «кислотных» трипах. Винс, можете не сомневаться, сразу же и не один раз напомнил мне, что он автор трех бестселлеров, включая «Helter Skelter», его собственного расследования убийств секты Мэнсона и их последствий, ставшего самой популярной книгой в истории тру-крайма. Если в т