Дело «Тысячи и одной ночи»
Джон Диксон Карр
Доктор Гидеон Фелл #7Иностранная литература. Классика детектива
Золотой век детектива подарил нам множество звездных имен. Произведения таких писателей, как Агата Кристи, Гилберт Честертон, Эрл Стэнли Гарднер, Рекс Стаут, развивали и совершенствовали детективный жанр, их романы, безоговорочно признанные классикой, по сей день любимы читателями и являются эталоном качества для последующих поколений авторов детективных историй. Почетное место в этой плеяде по праву принадлежит Джону Диксону Карру (1906–1977) – виртуозному мастеру идеально построенных «невозможных преступлений в запертой комнате».
Роман «Дело «Тысячи и одной ночи»» продолжает серию книг о сыщике-любителе докторе Гидеоне Фелле. Внешность героя, предположительно, была списана с другого корифея детективного жанра – Гилберта Честертона, а его заслуги в истории детективного жанра, по мнению большинства почитателей творчества Карра, поистине вызывают уважение. Так, писатель Кингсли Эмис в своем эссе «Мои любимые сыщики» назвал доктора Фелла «одним из трех великих преемников Шерлока Холмса».
Джон Диксон Карр
Дело «Тысячи и одной ночи»
«Вы клянетесь бородой пророка. Так отчего бы сказителю не выдумать какую-нибудь любопытную историю, хоть бы и о бороде?»
Услада тысячи и одной ночи
«Я стушевался; и наконец до моих ушей донеслось слово, медленно, но четко произнесенное будто бы на перехваченном дыхании; и слово было „бакенбарды!“»
Жизнь преподобного Р. Х. Бархэма
Иностранная литература. Классика детектива
John Dickson Carr
THE ARABIAN NIGHTS MURDER
Copyright © The Estate of Clarice M. Carr, 1936
Published by arrangement with David Higham Associates Limited and The Van Lear Agency LLC
All rights reserved
© П. А. Левченко, перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление.
ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025
Издательство Иностранка®
Пролог
В просторной библиотеке в доме номер один по Адельфи-террас за круглым столом сидели четверо мужчин. За последние несколько лет немало поразительных вещиц успели разложить на этом столе под светом лампы, чтобы их осмотрел доктор Фелл. И заводную игрушечную танцовщицу, ту самую маленькую жестяную фигурку, чьи движения дали ключ к разгадке дела Уэтерби-Гранж, и шесть синих монет, из-за которых Полтон с Риджент-стрит отправился на виселицу. Однако редко когда сей стол видел такое нелепое собрание предметов, как в тот вечер. То были вещественные доказательства в деле, которое позднее стало известно как дело «Тысячи и одной ночи». Полдюжины вещиц, начиная с поваренной книги и заканчивая бутафорскими бакенбардами.
Яркая лампа, висевшая над столом, скорее напоминала прожектор. В комнате не было другого источника света, разве что огонь в камине, который разожгли на тот случай, если возникнет необходимость провести здесь всю ночь. В самом большом кресле, словно на троне, у приставного столика, изобилующего сигарами и спиртным, восседал с улыбкой на лице доктор Гидеон Фелл. После четырех месяцев, проведенных на юге Франции, доктор так и лучился здоровьем. Он побывал в Каннах, как помнится, из-за дела об отравлении Жиро, в которое оказались впутаны две англичанки; дрянное дельце. После он нежился на Лазурном Берегу, отчасти ради того, чтобы подлечить свою астму, но главным образом из-за вполне естественной здоровой лени. И теперь в свете подвесной лампы его лицо отливало красным сильнее, чем когда-либо. Глаза поблескивали за стеклами пенсне на черной ленте, а смешки приводили в движение его подбородки и перекатывались по жилету на складках живота; казалось, он заполнял всю комнату, словно Дух Нынешнего Рождества. Одна его рука покоилась на трости, а в другой он держал знатную сигару, которой указывал на артефакты, разложенные перед ним на столе.
– Интересно, – признал он, довольно присвистнув. – Я готов хоть всю ночь слушать про дело, которое объединяет поваренную книгу и две пары фальшивых бакенбардов. Одни, заметьте, седые, а другие – черные. Однако же, Хэдли, как насчет остальных вещественных доказательств? – Он указал на них. – Они, кажется, ничем не
ЛитРес