Шанхай

Риити Ёкомицу

Имя Риити Ёкомицу (1898–1947) не так хорошо известно отечественному читателю, как имена его знаменитых современников – Акутагава Рюноскэ, Дзюнъитиро Танидзаки, Ясунари Кавабата – а между тем в 20–30-е гг. ХХ в. и далее именно он считался в Японии прозаиком номер один, «королем современного романа», а некоторые современники даже именовали его литературным божеством.

Действие его самого знаменитого романа «Шанхай» происходит в китайском Шанхае 1925 г., в преддверии Революции 1925–1927 гг., приведшей к власти Чан Кайши. В то время в этом городе нарастали беспорядки, сумятица, лишения и разного рода опасности и угрозы – как для китайского населения, так и для японских экспатов, главных персонажей повествования. И, тем не менее, в то опасное время Шанхай очаровывал и притягивал к себе самых разных иностранцев. Кроме китайцев и японцев в романе действуют англичане, американцы, французы, индийцы, а также русские монархисты, бывшие правительственные чиновники Российской империи, и русские женщины из числа белоэмигрантов, потерявшихся в чужой стране, вынужденные заняться проституцией и грезящие о Москве – той, в которую никому из них уже не суждено вернуться. Среди персонажей романа – коммунисты и марксисты, космополиты и убежденные патриоты, бандиты, бунтовщики и каратели. В кипящем котле этого восточного Вавилона торгуют и грабят, пируют и голодают, развлекаются и дерутся, любят и убивают. Здесь может случиться все что угодно – и случается…

Риити Ёкомицу

Шанхай

© Т. И. Бреславец, перевод, 2024

© Л. М. Ермакова, предисловие, перевод, 2024

© Издательский Дом «Гиперион», 2024

Шанхай

1

Высокий прилив вспучил воды реки и устремил их вспять. Сигнальная вышка метеостанции показывала слабую силу ветра. В вечернем тумане шпиль морской таможни затягивало мглой. На бочках, загромождавших мол, сидели до нитки промокшие кули[1 - Кули (кит.) – грузчик.]. По тяжелым волнам продвигался потрепанный парусник, кренясь и поскрипывая.

Санки, мужчина с бледным лицом и проницательным взглядом средневекового самурая, обойдя квартал, вернулся на набережную. На скамье, у кромки прибоя, сидели русские проститутки. Тусклый фонарь сампана[2 - Сампан (яп.) – вид джонки.], выгребающего против течения, непрестанно мигал перед их безмолвным взором.

– Торопишься? – спросила по-английски Санки одна из проституток. Он заметил на складках ее двойного подбородка белые пятнышки. – Садись, местечко найдется.

Он молча уселся рядом. Моторные лодки глухо бились о причал, сцепленные друг с другом носами и привязанные к его черным сваям.

– Угости сигаретой, – попросила женщина.

Санки достал пачку и спросил:

– Ты что, каждый вечер сюда приходишь?

– Да.

– Видно, у тебя совсем нет денег.

– Денег?

– Ну да.

– Ни денег нет, ни родины.

– Скверно.

– Еще бы…

Цепляясь за реи, туман струился будто пар. Женщина закурила. Каждый раз, когда лодки, привязанные к каменной стенке, покачивались на волнах, газовый фонарь высвечивал названия судов. От группы китайцев, затеявших на бочках картежную игру, доносилось глухое позвякивание медяков.

– Может, пойдешь со мной?

– Нет, сегодня не получится.

– Фу, как скучно…

Женщина положила ногу на ногу. Вдалеке мост пересек рикша. Санки вынул часы. Коя уже должен был приехать. Он обещал познакомить Санки с какой-то танцовщицей по имени Мияко. Коя занимался пиломатериалами в Сингапуре, а приехал в Шанхай, в этот мрачный китайский порт, чтобы подыскать себе невесту[3 - Здесь и далее речь идет о временной жене. Временный брак – сложившийся на Востоке обычай (особенно распространенный в Японии конца XIX – начала XX в.) официально продавать иностранцам местных девушек. На определенное время они, согласно контракту, становились женами иностранцев, а последние должны были взамен содержать их.].

Свет газовых фонарей, лившийся сквозь влажные ветви лип, падал на сморщенные носки туфель проституток. Вскоре в этих полосах света начали скользить потоки тумана.

– Может, пойдем домой? – предложила одна из женщин.

– Давай.

Женщины поднялись и одна за другой пошли вдоль железной ограды. Одна молодая, шедшая позади