Адский прииск

Николай Свечин

Исторические детективы Николая Свечина

В этих жутких местах живут лишь ссыльные. Ну как живут. Выживают. Свирепый климат, тайга, полная голодных хищников. Жестокие законы, основанные на праве сильного. И в этот земной ад отправляется выдающийся петербуржский сыщик Алексей Николаевич Лыков. Ему поручено найти затерявшийся в горах поселок, который не значится ни на одной карте. Но за которым тянется шлейф дурных, очень нехороших слухов.

Говорят, в поселке бесследно исчезают люди – по полсотни за год. Уходят туда – и с концами. Ни слуху ни духу. Но что совершенно не укладывается в голове: внезапно союзником Лыкова становится крестный отец петербуржской преступности, «русский профессор Мориарти» Илларион Рудайтис по прозвищу Сорокоум. Этот дьявол во плоти пообещал сыщику любую помощь и деньги, лишь бы тот добрался до таинственного места и разыскал там родного брата Сорокоума Михаила…

Николай Свечин

Адский прииск

Автор благодарит историка Андрея Климова (г. Якутск) за ценные консультации.

© Свечин Н., 2024

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

Глава 1

Куда Макар телят не гонял

Директор Департамента полиции Брюн-де-Сент-Ипполит вел статского советника Лыкова на расправу к начальству. Тот в очередной раз провинился – при аресте налетчика Абрамова по кличке Мальчик жестоко избил его. Мальчик был саженного росту, весил девять пудов и сдаваться полиции без боя не пожелал. За последнюю неделю он ограбил четверых человек в пригородах, причем всем им (включая даже одну женщину) нанес сильные побои. Отобрал ценности, да еще и поглумился – оставил жертв в одном белье. Агенты ПСП[1 - ПСП – Петербургская сыскная полиция.] выследили негодяя в Автово, и их начальник Филиппов пригласил на задержание своего приятеля Лыкова. Мол, парень там дюжий, как бы он моим ребятам бока не намял; подсоби… И Лыков подсобил. Он знал о гнусном поступке Мальчика в отношении женщины: Абрамов разбил ей лицо в кровь и ножом расцарапал грудь. Такое статский советник терпеть не стал и отлупил бандита как сидорову козу. Приговаривая при этом: «Не грабь! Не обижай слабый пол!»

В следственной тюрьме врач констатировал у доставленного сломанные ребра, выбитую челюсть и гематомы по всему телу. Он, разумеется, отразил это в рапорте, и у сыщика начались неприятности. Люди Филиппова как один подтвердили, что Абрамов попер на Алексея Николаевича с ножом и норовил зарезать, вместо того чтобы сдаться по-хорошему. И тому ничего не оставалось, как защищаться. Причем голыми руками. И было не до рассуждений о чрезмерном или разумном применении силы.

Руководители Лыкова сами никогда не ходили на ножи и револьверы. И сочли слова сыскных корпоративной ложью. «В который раз!» – верещали они, сидя в своих уютных креслах. Особенно ярился непосредственный начальник. Брюн решил примерно наказать подчиненного, чтобы «отбить охоту калечить людей». Он заручился поддержкой в сферах и теперь вел неслуха на Голгофу. Алексей Николаевич, повидавший на своем веку уже много директоров и министров, шел с равнодушным видом. Выволочек он не боялся, все нынешнее руководство МВД в грош не ставил, понимая, что эти временщики уйдут, а он, скорее всего, продолжит служить.

Лыков с Брюном зашли в кабинет министра и обнаружили там, кроме Маклакова, еще и генерал-майора свиты Его Императорского Величества Джунковского. На правах товарища министра[2 - Товарищ министра – заместитель.] он заведовал полицией и являлся ближайшим начальником директора департамента, а также его приятелем. Ишь, слетелись стервятники…

Маклаков, как всегда с пустыми глазами, молча кивнул вошедшим. Брюн-де-Сент-Ипполит сел, а Лыков остался стоять, словно провинившийся гимназист перед педелем[3 - Педель – надзиратель, следивший за поведением гимназистов.].

– Ну, начнем? – грозно начал Джунковский. – У нас опять членовредительство, и опять по вине статского советника Лыкова. Превышение власти и особая жесткость. То-то газетчики обрадуются.

«Дались им эти газетчики, – подумал Алексей Николаевич. – Делать репортерам больше нечего, как жалеть разбойника и негодяя». Однако министр полаг