Три мертвых жениха

Артур Конан Дойл

Тысяча и один призрак

Удивительно красивую юную девушку мисс Норзкотт преследует странное проклятье. Два молодых человека, с которыми она была помолвлена погибают при трагических обстоятельствах. Но этот печальный факт не останавливает безумно влюбленного в красавицу Баррингтона Каульза, и он рискует сделать возлюбленной предложение руки и сердца.

Артур Конан Дойл

Три мертвых жениха

Arthur Conan Doyle

«JOHN BARRINGTON COWLES»

© ИП Воробьёв В.А.

© ООО ИД «СОЮЗ»

www.soyuz.ru

* * *

Часть I

Могут подумать, что я поступаю очень смело, приписывая смерть моего бедного друга, Джона Баррингтона Каульза, какому-то сверхъестественному влиянию. Я знаю, что при теперешнем состоянии общественного мнения необходимо представить события в самой строгой их последовательности, чтобы показать возможность такого заключения.

Поэтому я буду как можно более кратко и проще излагать обстоятельства, предшествовавшие этому печальному событию, чтобы вы могли сделать свои собственные выводы. Может быть, среди вас найдется кто-нибудь, кто прольет свет на то, что неясно для меня.

Я познакомился с Баррингтоном Каульзом, когда поступил в Эдинбургский университет, чтобы изучать медицину. У моей хозяйки на Нортумберлендской улице была большая квартира, и она, будучи бездетной вдовой, добывала себе средства к существованию, сдавая комнаты нескольким студентам. Комната Баррингтона Каульза была в одном этаже со мной, и когда мы познакомились получше, то проводили время вместе, сидя в маленькой гостиной, служившей также и столовой. Таким образом между нами завязалась дружба, не омраченная ни малейшим разногласием до самого дня его смерти.

Отец Каульза был полковник и много лет уже жил в Индии. Он обеспечивал своему сыну прекрасное содержание, но редко выказывал какой-либо другой признак отеческой привязанности. Писал он редко и кратко. Моего товарища, родившегося в Индии и одаренного пылкой южной натурой, очень огорчала такая небрежность. Мать его умерла и у него не было никого, кто мог бы заполнить то, чего ему недоставало. Таким образом, мало-помалу, вся его привязанность сосредоточилась на мне, и он был так со мной откровенен, как редко бывает между людьми. Даже когда им овладела более сильная и глубокая страсть, она не могла разрушить нашей прежней привязанности.

Каульз был высокий, стройный молодой человек с оливковым лицом Веласкесовского типа и темными, ласковыми глазами. Я не встречал человека более способного возбудить женское любопытство или овладеть воображением женщины. Выражение его лица было обыкновенно мечтательное и даже томное; но если какой-либо вопрос в разговоре его заинтересовывал, оно сразу же становилось необыкновенно оживленным. В таких случаях на щеках его появлялся румянец, глаза блестели, и он говорил с таким красноречием, что увлекал всех своих слушателей.

Несмотря на всю свою привлекательность, он вел уединенный образ жизни, избегая женского общества и прилежно занимаясь чтением. Он был одним из первых на своем курсе, получил большую медаль за анатомию и премию Нейля Арнотта за физику.

А потом появилась она. Я очень хорошо помню нашу первую встречу с ней! Очень часто я припоминал все обстоятельства и старался составить себе точное воспоминание о том, какое впечатление она произвела на меня тогда. После знакомства с ней, мои взгляды на многие вещи изменились, так что сейчас мне интересно припомнить, что подсказала мне тогда моя интуиция.

Это было на открытии Королевской Шотландской Академической выставки, весной 1879 года. Мой бедный товарищ страстно любил искусство во всех его видах и каждый красивый музыкальный аккорд или изящная картина доставляли глубокое удовольствие его возвышенной душе. Мы пошли вместе посмотреть картины и были в большом центральном зале, когда я заметил необыкновенно красивую женщину, стоявшую на противоположном конце комнаты. За всю мою жизнь я не видел более совершенного классического лица. Это был настоящий греческий типаж – широкий, очень низкий, белый как мрамор лоб, окруженный венцом из мелких кудрей, прямой и правильный нос, немного тонкие губы,