Далекофе

Цитадаль

Рассыпает зима метель,

Рассыпает зима метель,

Дует ветер в свою серебряную свирель,

Неприступная цитадель

Неподвижная цитадель,

На вершине застыла на тысячу сто недель.

Оживают фундаменты и ротонды

Снова тянет в далёкое никуда,

И бегом ускоряясь до горизонта

Цитадель превращается в цитадаль.

Но однажды придет апрель,

И весенняя карусель

Разбросает по свету легкую акварель,

Неприступная цитадель

Неподвижная цитадель,

Убежит от себя на тысячу сто недель.

Оживают фундаменты и ротонды

Снова тянет в далёкое никуда,

И бегом ускоряясь до горизонта

Цитадель превращается в цитадаль.

Она ждет – послышится трель,

С треволнением ищет трель,

От которой сменится мирозданья модель,

И застывшая цитадель,

Неподвижная цитадель,

Полетит над миром плавно, как свиристель.

Оживают фундаменты и ротонды

Снова тянет в далёкое никуда,

И бегом ускоряясь до горизонта

Цитадель превращается в цитадаль.

Уставший остывший чай

Высокий, как каланча,

Уставший остывший чай

Ложится спать и снится чаю, что вроде бы

И где-то горит свечай,

И где-то печет печай,

И где-то поёт скрипичай чудные мелодии.

Не в панике, не сгоряча,

Не всхлипывая, не крича

Они выбирают дороги случайные,

Умеют печай и случай,

Умеют ключай и свечай,

Отчаливать – но не отчаиваться.

Но поутру сгоряча

Из тех сновидений мча,

Уставший остывший чай не будет рассказывать,

Как спит на сосне сычай,

И пляшет в замке ключай,

Грачай с играчаем играют во что-то чайное.

Не в панике, не сгоряча,

Не всхлипывая, не крича

Они выбирают дороги случайные,

Умеют печай и случай,

Умеют ключай и свечай,

Отчаливать – но не отчаиваться.

Но пляшущий щебечай

И чахнущий алычай

Останутся во сне, изрядно поношенном,

И снова индийский чай,

Уставший остывший чай

Останется в чашке один, один-одинёшенек.

Не в панике, не сгоряча,

Не всхлипывая, не крича

Они выбирают дороги случайные,

Умеют печай и случай,

Умеют ключай и свечай,

Отчаливать – но не отчаиваться.

Мы лабиринты

В новые спринты

Прочь от идиллий

Назло судьбе,

Мы лабиринты,

Что заблудились

В самих себе.

В беге бессонном

Раунд отыгран,

Спешит судьба,

Мы горизонты,

Что не достигнем

Самих себя.

Без вариантов

Тёмные дали

И свет – на миг —

Мы фолианты,

Что не читали

Себя самих.

Темною лентой

Тянется вечность

Да на тропу, —

Мы пациенты,

Что не излечим

Свою судьбу.

Без аргументов

Время точило

Тупую боль,

Мы инциденты,

Что приключились

С самими собой.

И постаменты

Нам не укрепит

Веков покой,

Мы, монументы,

Брошены в пепел

Своей рукой.

В новые спринты

Прочь от идиллий

Назло судьбе,

Мы лабиринты,

Что заблудились

В самих себе.

Три города

В кое-как скрепленном пенсне

Вспоминает себя – во сне,

Он жует нехитрый обед,

Этот город, что больше нет

И бормочет он никому

И рассказывает во тьму

Времена те незримые,

Про себя, про любимого.

Смотрят на выпавший белый снег

И сочиняют небыли

Робко стараются холода

У огня переждать,

Город, которого больше нет,

Город, которого не было,

Город, которому никогда

На земле не бывать.

Небылицами сыплет он

Синим вечером утомлен,

О летающих городах,

Что скитаются в никуда,

В приближающийся адвент

Он несет немало легенд,

На неведомые края

Он покажет – вот это я.

Смотрят на выпавший белый снег

И сочиняют небыли

Робко стараются холода

У огня переждать,

Город, которого больше нет,

Город, которого не было,

Город, которому никогда

На земле не бывать.

Без сражений и без побед.

Он мечтал о самом себе

И рисует в шальную ложь

Он себя самого чертёж,

Он предсказывает свой путь,

Говорит, что когда-нибудь,

Только это нибудь-когда

Растекается в никуда.

Смотрят на выпавший белый снег

И сочиняют небыли

Робко стараются холода

У огня переждать,

Город, которого больше нет,

Город, которого не было,

Город, которому никогда

На земле не бывать