Повести

Наталья Юрьевна Дурова

Всемирная литература

Это звучит как волшебная история о дружбе, доверии и понимании между людьми и животными. Главная героиня, Наташа, кажется, обладает особым даром находить общий язык с животными. Животные из разных уголков мира привносят свои истории и характеры, и Наташа учится понимать их.

Повести Натальи Дуровой учат детей отзывчивости, чуткости и открытости миру природы, воспитывают сострадание у юных читателей.

Наталья Дурова

Повести

© Наталья Дурова, 2025

© Оформление. ООО «Издательство Эксмо», 2025

Ваш номер!

Глава I

Я помню себя в те годы, когда, шагая с отцом по кулисам цирка, я точно могла отвечать на его вопросы:

– Кто здесь стоит?

– Слон.

– А кто здесь разлегся?

– Верблюд.

– А рядом?

– Ослик.

Вскоре мне уже стало скучно отвечать на вопросы. Мне хотелось задавать их самой. Но мама и папа были слишком заняты, чтобы возиться со мной, а дог, которому меня оставляли на попеченье, был нервным, ворчливым, да и говорил всего одно слово: «Мамм-ма!», в надежде получить

кусок несъеденной мной булки. Ключ – так звали дога – меня не слушался, и папа поэтому им всегда оставался доволен. Он гладил дога и говорил:

– Молодец, Ключ. Мы с мамой доверяем тебе свое сокровище. Ты – нянька, ты – друг и сторож. Ты нас не подведешь. Ведь Наташа тебя слушается? Правда, Наташа?

– Угу, – нехотя соглашалась я и бежала к маме.

– Мамочка, а, мамочка! Сокровище – что это?

– Сокровище – должно быть самое дорогое для человека.

– А для папы?

– Хм, – мама задумывалась. Я же не давала ей покоя:

– А где оно – папино сокровище?

Мама облегченно вздыхала и, улыбнувшись, говорила:

– Конечно, в цирке!

О! Это было понятно. Я знала буквы из электрических лампочек, составляющие слово «цирк». Почему меня оставляют в гостинице, а сами идут в цирк? Как мне было обидно! Я не любила гостиниц. Там всегда слишком правильно расставлены чужие, не наши вещи; вечные графины с водой, пахнущей лекарством, и двери, которые плотно закрывались на настоящий ключ, чтобы мы с Ключом-догом оставались одни. Да, неприятны бывали эти часы ожидания, когда папа и мама в моем представлении делились на живых и нарисованных. Живые в цирке, а нарисованные смотрят на меня со стены и улыбаются одной и той же улыбкой, не обращая внимания на мой крик и слезы.

«Хочу в цирк!» – думала я. И однажды – свершилось! Дверь открыла дежурная, и мы с Ключом отправились в путь. Первой выскочила я, за мной – Ключ.

– Девочка, ты зачем вывела собаку в коридор? – обратилась ко мне рослая женщина с ведерцем, из которого торчала тряпка.

– Коридор! – повторила я новое слово.

– Ну да, в коридор, – назидательно сказала женщина.

«Значит, цирк сразу после коридора», – решила я, и Ключ, неожиданно насторожившись, впервые послушно пошел рядом. Длинный и мягкий половик остался позади. Перед нами – лестница. Ступень, одна, другая, третья… Мы идем по улице. Я упала. Ключ, ухватив мое платье зубами, помогает мне подняться. Мы идем дальше, теперь я все время спотыкаюсь. Наконец, устаю, начинаю плакать. Ключ садится рядом, и нас обступают люди.

– Ты что плачешь, девочка?

Я молчу.

– Ты чья такая, девочка?

– Цирка, – успокаиваюсь я.

– Цирка?! Ну-с, а где ты живешь, – обращается ко мне старик в очках. Я смотрю на него с удовольствием, потому что очки вспыхивают, когда мимо едет машина.

– Я живу в коридоре!

– Неслыханно, – покачал головой старик. За ним все стали повторять: «Живет в коридоре, неслыханно».

– А где твой дом, папа, мама?

– Папа и мама в цирке.

– Иди ко мне на руки, крошка, и отправимся в цирк.

Я с радостью соглашаюсь, но Ключ становится между нами и грозно рычит на старика.

– Как же быть?

– А вы доведите ее. Жалко ведь, гражданин. Ребенок ведь, понимаете, – советует старику какая-то толстая тетя.

– Ну что ж, идем!

– Ключ рядом! – ликую я. И вскоре мы попадаем в цирк.

Папа с мамой удивляются. Мама сердится на Ключа, а папа говорит:

– Знаешь, мама, Ключ не виноват. Просто наша девочка подросла. У нее появился характер, вот это и смутило пса. К сожалению, он стал слушаться Наташу. Придется Ключу переходить на другую работу: На