Родительский дом

Бэлла Крымская

После долгого пребывания за границей герой рассказа решает окунуться в ностальгию и приехать в родительский дом, где в самом незавидном положении застает своего родного брата – пьяницу и тунеядца. История о том, как и почему два брата из одной семьи пошли двумя разными путями: один в пропасть, другой – в высь.

Бэлла Крымская

Родительский дом

Меня дома не было на целых десять лет. Измучившись ностальгией по родной земле после длительного проживания за рубежом, я решил приехать на время домой. Где, если не дома, можно ощутить всю остроту воспоминаний детства, юности и самого дорогого воспоминания, которое есть у каждого человека – воспоминания о родителях?.. Я очень по ним тоскую и отдал бы все, чтобы их увидеть. Мой отец умер, когда я только выпускался из школы, а мать умерла спустя два года после его смерти. Из родных у меня остался только старший брат Кузя, который и остался жить здесь, в родительском доме. Мы были очень дружной семьей, хотя и жили бедно. Дядя по папиной стороне имел зависимость, и деньги, которые зарабатывал отец, тратились на его лечение. Но он так и не вылечился, и умер незадолго до смерти отца. Мы с братом не голодали, но детство у нас было тяжелым. Брат старше меня на пять лет. Как младший я всегда донашивал его одежду, обувь, учебники. А поскольку он не отличался аккуратностью, мне самому приходилось выстирывать пятна, штопать дырки, клеить изношенную обувь. Одежду мать покупала у соседей, которые имели в подвале свой ткацкий цех. Отец работал на скотобойне, а поскольку мясо было дорогим, ему чаще всего приходилось приносить домой кости, из которых мама потом варила бульон. Иногда бульон был с макаронами, иногда с рисом, а иногда с пшеном. Но чаще ели вареную картошку.

Годы шли, мы взрослели, нам с братом нужно было помогать родителям. Я загружал и разгружал мешки с мукой на заводе. Заработанные деньги, коих было немного, я старался отложить в сторону. Ведь впереди меня ждали экзамены и выпускной вечер. Я работал с шести вечера до полуночи, после чего я в обязательном порядке принимал душ в душевой, которую я смастерил сам же, и затем до двух часов ночи учил уроки. Я никогда не высыпался. Не знаю, как мне удавалось целый год спать по пять часов в сутки и оставаться энергичным. Питался я в основном пирожками и чаем, но раз в неделю на вырученные деньги я всегда позволял себе что-то вкусненькое. Но это было только раз в неделю.

Брат на тот момент уже учился на последнем курсе в колледже. Он учился на экономиста, полагая, что это очень престижная профессия. Следует признать, что его унижала очень нищета. Он наивно рассчитывал, что диплом вытащит его из ее лап. Кстати, в нашей нищете он всегда обвинял дядю. Всем сердцем он ненавидел и проклинал его и все время говорил, что дядя должен был умереть еще до нашего рождения… По ночам брат подрабатывал сторожем, из-за чего пропускал частенько учебу. Но в колледже понимали наше бедственное положение и много раз шли навстречу. Однажды после работы я решил зайти к нему, узнать, как он поживает, поскольку виделись мы крайне редко. Я помню, как зашел к нему в будку, и не поверил своим глазам: он крепко спал на полу возле кучи пивных банок. На столе лежала колода карт – что указывало на то, что он пил не один. В ту ночь я пробыл с ним там до утра, ибо, если со склада что-либо пропало бы, мой брат никогда бы не расплатился. Утром я понес его домой и бросил прямо под душ. Это было самое тяжкое зрелище, которое я когда-либо видел. Нет, самое ужасное было то, что он, как выяснилось, выпивал так каждую смену.

Настал самый тяжелый год в жизни нашей семьи. Отец умер: сердце не выдержало большой нагрузки. Я знал, что это скоро случится, поэтому был к этому готов. Часть накопленных денег я потратил на похороны и поминки, а часть оставил. На выпускной бал я не пошел. Брат после смерти отца начал пить еще больше. Я же посидел, поразмыслил и понял, что так дальше жить нельзя. «Работа не должна порабощать или убивать» – думал я и устроился продавцом в ларек одного китайского эмигранта. Хотя в те времена это был большой риск. Но на риск