Победоносец

Anne Dar

Дикий Металл #13

Что порождает сильную личность и из чего возникает дух, который невозможно сломить, но который может обратить в прах всё, что ему будет угодно?

Это не история о становлении неоднозначного легендарного героя, рассказанная очевидцами. Мемуары одного из самых могущественных и таинственных Металлов Вселенной "Дикий Металл”.

?

Я шёл тропой нехоженой, тернистой,

и если б знал, как обернётся путь,

что не спасти на сем пути души пречистой,

я и тогда бы не решил свернуть.

Я шёл наперекор и напролом, и мимо,

не оборачиваясь, не сбиваясь ни на пядь.

Не зная знал: всё лучшее – незримо,

незримое же мне и победить, и взять.

?

Рождался я из жерла спящего вулкана,

но извергался лавой жгущей всё.

Там, где нельзя упорствовать, упрямо

я “отупорствовал” во всём.

?

Не так просты сияющие звёзды –

в них таинств боле, чем у праотцов.

Я не герой, чьи светлы тропы.

Победоносец. С гербом сов.

Anne Dar

Победоносец

Посвящается N.

ЧАСТЬ 1

МАЛЬЧИК

Глава 1

Мне легко отсчитывать свой точный возраст, что важно, когда тебе суждено прожить дольше одной человеческой жизни. Я пришёл в этот мир перед рассветом, в шестой день пятого месяца две тысячи семьдесят седьмого года, названного годом красного огненного петуха. В этот день православные христиане почитают Георгия Победоносца. Георгием меня по итогу не нарекли, но прозвище Победоносец в определённый момент моей жизни закрепилось за мной, как прочное напоминание о моём происхождении. И огонь вспыхивает везде, где я задерживаюсь надолго.

Я помню себя с малых лет, ещё до того времени, как научился ходить – даже самые отдалённые и кажущиеся забытыми образы прошлого восстанавливаются во время перерождения. По неизвестной мне причине, самое яркое воспоминание из давно канувшего в Лету времени – ночь рождения моей сестры и смерти моей матери.

Мать моя была красивой женщиной. У неё были очень густые и немного вьющиеся каштановые волосы длиной до поясницы, которые она неизменно заплетала в тугую косу, привычно украшаемую разноцветными лентами. Я с братом внешностью вышли совсем непохожими на эту невероятную женщину: мы с рождения походили на черноволосого отца, но так как я всю жизнь знал его с густой, длинной и ровно подстриженной бородой, и густыми волосами длиной до плеч – образ славянского манера, как и образы большинства людей, бывших мне близкими в первые годы моей жизни, – я могу лишь утверждать, что у меня такой же ровный нос, какой был у него, и изначально у меня был цвет его глаз, пока их летняя зелень не смешалась с металлической серостью и не образовала новый оттенок.

Та далёкая ночь…

В погружённой в декабрьский мрак комнате горел живым огнём фонарь “летучая мышь”, освещая неровным светом грубые бревенчатые стены, массивную деревянную мебель отцовской работы и не покрытый коврами деревянный пол, по которому странно бегали дрожащие тени, отбрасываемые покачивающимися от сквозняка, грубыми льняными шторами. Несколько минут назад в соседней комнате стих материнский вопль, разрывающий мою испуганную детскую душу, и я перестал зажимать своими вспотевшими ладошками уши Ратибора. Мы с братом прятались на новой русской печи, построенной по старинному манеру, лежали на старых и очень больших гусиных подушках, с головами накрывшись обработанной овчиной, и в темноте, против воли, слушали страдания роженицы, прерываемые заунывными завываниями северного ветра, безжалостно врезающегося в стены нашей крепкой избы, также отстроенной по старинному манеру ещё до нашего рождения. Мать рожала долго: схватки начались перед закатом, и до рассвета оставалось совсем недолго, когда она вдруг умолкла. Подождав совсем немного и всё-таки отстранив руки от Ратибора, я, по его мерному сопению и его переставшим мокнуть от слёз щекам, понял, что он заснул. Аккуратно, чтобы не разбудить младшего, я спустился с печи по грубой деревянной лестнице на широкую лавку, а с неё тихо спрыгнул на голый пол. Я хотел узнать, почему мама замолчала, хотел открыть ведущую в соседнюю комнату тяжёлую деревянную дверь с резной ручкой в виде совы, но вдруг дверь сама отворилась прям