Тридцать дней в Париже
Вероника Генри
В Париже осталась частичка ее сердца… Но наконец настало время совершить волшебное путешествие в прошлое, ведь теперь Джулиет свободна от семейных обязательств.
Что взять с собой? Пожалуй, любимую красную помаду, винтажный шелковый шарф, роман о любви на французском и тетрадь, исписанную воспоминаниями, чтобы воскресить их на улицах, площадях и бульварах знаменитого Города огней. У Джулиет есть тридцать дней в Париже, чтобы осуществить свою мечту и написать книгу, посвященную самой себе – двадцатилетней, наивной, влюбленной. Что же произошло тогда, четверть века назад, и по какой причине она внезапно покинула город, подаривший ей новых друзей и надежду на счастье? Джулиет нужно многое успеть за столь короткий срок, но, что бы ни случилось, она уверена: Париж – это всегда хорошая идея…
Впервые на русском!
Вероника Генри
Тридцать дней в Париже
© 2023 by Veronica Henry All rights reserved
© Я. К. Забелина, перевод, 2025
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2025 Издательство Иностранка®
* * *
Моему брату Полу.
У каждого из нас есть свой Париж!
* * *
СДАЕТСЯ В АРЕНДУ
Очаровательная квартира во Втором округе.
Расположенные в двух шагах от блистательной Сент-Оноре с ее шикарными бутиками и кафе, комнаты для прислуги теперь представляют собой прелестную квартиру, оборудованную всем необходимым для комфортного пребывания в Париже.
Возможна как краткосрочная, так и долгосрочная аренда.
Глава 1
Лучше меня забыть. Лучше было бы все забыть[1 - Перевод М. Ваксмахера.– Здесь и далее, если не указано иное, – примеч. перев.].
Ален-Фурнье. Большой Мольн[2 - «Большой Мольн» – культовый роман французского писателя Анри Фурнье, писавшего под псевдонимом Ален-Фурнье (1886–1914).][2 - «Большой Мольн» – культовый роман французского писателя Анри Фурнье, писавшего под псевдонимом Ален-Фурнье (1886–1914).]
Джулиет стояла посреди собственной кухни, ошеломленная ее пустотой. На столешницах – ни единого прибора. В раковине – ни чашки, ни тарелки, ни пустой бутылки, ожидающей своего часа отправиться в ящик для мусора. На островке – ни баночки мармайта или арахисового масла, ни крошек, ни круглых следов от бокалов красного вина, ни влажных чайных пакетиков.
Ощущение было траурно-торжественным: ни запаха тостов, ни пролитого кофе, только слабый аромат чистящего средства «Сиф». Все поверхности блестели, от гранита до пустой черноты индукционной плиты. Все было нетронуто, безмолвно, как в каталоге кухонных интерьеров. Совсем как на картинке, которую Джулиет нашла на «Пинтересте», когда они затеяли перепланировку. Кухня в стиле шейкер[3 - Шейкер – стиль американского кантри в интерьере. Отличается максимальной простотой и практически полным отсутствием орнаментации.], выкрашенная в цвет Mizzle[4 - Цвет Mizzle – в Англии так называют цвет вечернего неба, когда одновременно наблюдается туман и моросящий дождь (неопределенный зеленовато-серый).] от «Фэрроу и Болл», с мансардными окнами и двустворчатой дверью в сад; винтажные ручки, которые Джулиет отыскала на складе вторсырья, делали ее особенной среди прочих на Персиммон-роуд.
Раньше они всей семьей практически жили на кухне. Могли часами сидеть за тарелкой начос в компании разношерстных друзей и соседей разных поколений, обсуждая политику и злободневные проблемы, а также более тривиальные вопросы. Стоит ли Джулиет сделать татуировку? Единогласное «да». Она не сделала. А Стюарту? Единогласное «нет». Но он набил кельтский орнамент на предплечье, чтобы подчеркнуть недавно накачанный бицепс. Вышло неплохо, что Джулиет вынуждена была признать. Стюарт вообще выглядел хорошо. Но вот что странно: чем более подтянутым он становился, тем сильнее она от него отстранялась. Эта его скульптурная, обтекаемая, мускулистая версия казалась ей чужой.
В том числе и по этой причине они оказались в нынешней ситуации. Почти двадцать пять лет совместной жизни закончились расставанием. В прошлую субботу они устроили вечеринку для всех соседей и спели «Go Your Own Way» группы «Флитвуд Мак», выразительно помахав друг друг
ЛитРес