Капитанская дочка
Александр Сергеевич Пушкин
Магистраль. Главный тренд
Юный дворянин Петр Гринев по воле отца вместо столичного Петербурга отправляется служить в крепость под Оренбургом.
Вырвавшись из-под родительской опеки, он даже и не подозревает, что ему суждено оказаться в самом центре трагических и кровавых событий Пугачевского бунта. Удастся ли Гриневу, чудом избежавшему казни, остаться верным воинскому долгу и спасти любимую девушку из захваченной мятежниками крепости?
Военно-историческая любовная драма от самого нескучного русского классика. Основано на реальных событиях.
В книгу вошли повесть «Капитанская дочка» и историческая монография «История Пугачева» – детальное пушкинское исследование событий крестьянской войны 1773—1175 гг. под предводительством Емельяна Пугачева.
Специальная пушкинская капсула серии «Магистраль» включает в себя шесть изданий:
– «Капитанская дочка»
– «Пророк. Стихотворения»
– «Евгений Онегин»
– «Поэмы и драмы»
– «Дубровский»
– «Повести покойного Ивана Петровича Белкина»
Александр Сергеевич Пушкин
Капитанская дочка
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Капитанская дочка
Береги честь смолоду.
Пословица
Глава I
Сержант гвардии
– Был бы гвардии он завтра ж капитан.
– Того не надобно; пусть в армии послужит.
– Изрядно сказано! пускай его потужит…
………………..
Да кто его отец?
Княжнин
Отец мой Андрей Петрович Гринев в молодости своей служил при графе Минихе, и вышел в отставку премьер-майором в 17.. году. С тех пор жил он в своей Симбирской деревне, где и женился на девице Авдотье Васильевне Ю., дочери бедного тамошнего дворянина. Нас было девять человек детей. Все мои братья и сестры умерли во младенчестве.
Матушка была еще мною брюхата, как уже я был записан в Семеновский полк сержантом, по милости майора гвардии князя Б., близкого нашего родственника. Если бы паче всякого чаяния матушка родила дочь, то батюшка объявил бы куда следовало о смерти неявившегося сержанта и дело тем бы и кончилось. Я считался в отпуску до окончания наук. В то время воспитывались мы не по-нонешнему. С пятилетнего возраста отдан я был на руки стремянному Савельичу, за трезвое поведение пожалованному мне в дядьки. Под его надзором на двенадцатом году выучился я русской грамоте и мог очень здраво судить о свойствах борзого кобеля. В это время батюшка нанял для меня француза, мосье Бопре, которого выписали из Москвы вместе с годовым запасом вина и прованского масла. Приезд его сильно не понравился Савельичу. «Слава богу, – ворчал он про себя, – кажется, дитя умыт, причесан, накормлен. Куда как нужно тратить лишние деньги, и нанимать мусье, как будто и своих людей не стало!»
Бопре в отечестве своем был парикмахером, потом в Пруссии солдатом, потом приехал в Россию pour ?tre outchitel [1 - Чтобы стать учителем (франц.).], не очень понимая значение этого слова. Он был добрый малый, но ветрен и беспутен до крайности. Главною его слабостию была страсть к прекрасному полу; нередко за свои нежности получал он толчки, от которых охал по целым суткам. К тому же не был он (по его выражению) и врагом бутылки, т. е. (говоря по-русски) любил хлебнуть лишнее. Но как вино подавалось у нас только за обедом, и то по рюмочке, причем учителя обыкновенно и обносили, то мой Бопре очень скоро привык к русской настойке и даже стал предпочитать ее винам своего отечества, как не в пример более полезную для желудка. Мы тотчас поладили, и хотя по контракту обязан он был учить меня по-французски, по-немецки и всем наукам, но он предпочел наскоро выучиться от меня кое-как болтать по-русски, – и потом каждый из нас занимался уже своим делом. Мы жили душа в душу. Другого ментора я и не желал. Но вскоре судьба нас разлучила, и вот по какому случаю.
Прачка Палашка, толстая и рябая девка, и кривая коровница Акулька как-то согласились в одно время кинуться матушке в ноги, винясь в преступной слабости и с плачем жалуясь на мусье, обольстившего их неопытность. Матушка шутить этим не любила, и пожаловалась батюшке. У него расправа была коротка. Он тотчас потребовал каналью француза. Доложили, что мусье давал мне
ЛитРес