Оюун

Рустам Равдатович Хайруллин

Всепобеждающая любовь молодого башкирского джигита и юной монголки на фоне красивой природы Башкортостана.

Рустам Хайруллин

Оюун

Свежий утренний морозец бодрит молодого джигита. По заснеженной равнине, подняв одну ногу на седло, наигрывая долгую, как степь, мелодию на курае?, он медленно едет в ?ышлау?. Родовое зимнее пастбище находится у подножия Уральского пояса за скованной в лёд рекой А?и?ел (https://web.archive.org/web/20220425015436/https:/ru.m.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%B5%D0%B6%D0%B4%D1%83%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D1%84%D0%BE%D0%BD%D0%B5%D1%82%D0%B8%D1%87%D0%B5%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9_%D0%B0%D0%BB%D1%84%D0%B0%D0%B2%D0%B8%D1%82)?. Сколько себя помнит Таштимер их семья и его родственники загоняли свои табуны на зиму на эти просторные луга, расположенные между речками Селеук и Щиде. Стойбище разбивали вдоль маленькой речушки Берхомут. Деревья, выросшие по её берегу, закрывали юрты от снежных буранов. Для родовых табунов хватало еды на этих лугах, а джигиты зимой охотились на лис и куниц в лесах выросших на склонах гор.

Отец отправил его из й?йл??? – летнего места стоянки старшим, несмотря на его пятнадцать вёсен, над десятком джигитов, которые должны были сменить своих братьев, пасущих табуны на дальних горных лугах. Никогда раньше такого не было. Но в этом году их пастбища облюбовал для места зимовки темник великого войска Баты-хана. Старый воевода плохо себя чувствовал и поэтому не пошёл со своей конницей этой зимой дальше в глубь страны лежащей по берегам реки Идель?. Договорившись на сходе под горой Торатау со старейшинами башкирских племён, он пообещал не брать с них ясак. Но взамен весной от каждого племени будут выставлены по одной сотне воинов со своим оружием и на двух боевых конях.

Таштимер, получив от отца охранную грамоту, медленно ехал на своём жеребце Але, подаренным его отцом, когда сыну исполнилось десять. За ним также не хотя, укутавшись в овчинном тире тун? и в овечьи малахаи?, засыпая под мелодию курая верхом на своих конях плелись джигиты. В отличие от своих соплеменников Таштимер был одет в тёплом билле тун? и бурек? окантованный лисьим мехом.

Перебравшись по льду через реку небольшой отряд подъехал к первой дозорной юрте. Монгол, поднявшийся к ним на встречу, взглянул на охранную грамоту, лениво махнув своим и зевнув обратно сел на седло протянув руки к костру.

Пока доехали до гор – стемнело. Ближе к Уральскому поясу всё чаще стали встречаться юрты незваных гостей. Монголы с недоверием всматривались в маленькую делегацию. Башкирские джигиты, опасаясь нападения на младшего сына старейшины рода, подъехали к нему поближе.

К пастбищам находящемся в ущелье можно было проехать по нескольким тропам. Если уперевшись в гору поехать налево, то через место обычного стойбища возле речки Берхомут по тропе, бегущей по дну ущелья можно было добраться до просторных полян. Если двигаться направо, то по другому каньону, но тропе, которая длиннее первой, можно попасть в запрятанные в горах луга. Но оба этих пути пролегали через густо наставленные юрты монголов, которые ближе к ночи становились бдительнее. Поэтому Таштимер повёл своих братьев по третьей дороге – по хребту горы под названием Кызлар-тау??, похожему на зуб великана-дракона. Поднявшись на Аркеялан?? и оглянувшись, джигиты увидели всю свою родную равнину в багряном свете садящегося солнца. Везде, куда достигал взгляд, виднелись костры, освещающие поставленные в кружки вокруг их сотни юрт. Костровища располагались от реки, находящейся на расстояние полдня пути верхом и до священного Торатау вдоль Уральского пояса. Здесь защищённые от нападения со спины стеной из гор, а спереди рекой, монголы чувствовали себя абсолютно спокойно.

Всадники решив не спускаться в темноте, проехали по поляне на расстояние трёх земель??, развели костёр и приготовили ужин. Таштимер вырыл под ёлкой себе нору в сугробе и постелив кошму, уснул, укутавшись в тёплый тулуп.

Курай – башкирский (https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D1%83%D0%B7%D1%8B%D0%BA%D0%B0_%D0%91%D0%B0%D1%88%D0%BA%D0%BE%D1%80%D1%82%D0%BE%D1%81%