Триалоги: импровизации на свободные темы

Михаил Наумович Эпштейн

Иосиф Бакштейн

Илья Иосифович Кабаков

Критика и эссеистика

Триалоги – это уникальный творческий эксперимент, который в 1982–1983 годах поставили художник и эссеист Илья Кабаков, искусствовед и социолог Иосиф Бакштейн, а также филолог и культуролог Михаил Эпштейн. На протяжении года они встречались и писали небольшие эссе на выбранные ими темы, а затем обсуждали их и дополняли тексты друг друга комментариями. Темы для этих импровизаций охватывали искусство, культуру, общество и повседневную жизнь; часто предметом совместных дискуссий становились реалии советского времени и важные идеологемы: от хоккея, сумки или плаката до судьбы и эпоса. Помимо материалов импровизационных сессий, в книгу вошел написанный М. Эпштейном раздел «К истории и теории импровизаций», в котором рассказывается о других импровизационных сообществах, возникших в России и на Западе с 1980-х годов до наших дней – Клубе эссеистов, «Египетских ночах», «Пишу как дышу», «Lost and Found». В этом разделе автор рассматривает жанровые особенности импровизации как экзистенциального события мышления, соединение в ней творческой и коммуникативной составляющих, соотношение ее с фольклором и эссеистикой. В приложение включена статья М. Эпштейна «Илья Кабаков как мыслитель», в конце книги приводится библиография работ по проблематике книги, а также хронология всех импровизаций на русском и английском языках, в которых М. Эпштейн участвовал как модератор и автор. Издание иллюстрировано факсимиле текстов И. Кабакова и репродукциями его работ, относящихся к темам импровизаций.

Илья Кабаков, Иосиф Бакштейн, Михаил Эпштейн

Триалоги. Импровизации на свободные темы

© И. Бакштейн, наследники, 2025

© И. Кабаков, наследники, 2025

© М. Эпштейн, состав, тексты, комментарии, 2025

© С. Тихонов, дизайн обложки, 2025

© ООО «Новое литературное обозрение», 2025

* * *

Введение

Как это начиналось. Исторический и биографический контекст

В 1982–1983 годах произошел ряд событий, усиливших ощущение конца эпохи – и вместе с тем того тупика, в который зашла советская история. 10 ноября 1982 года умер Леонид Брежнев, его сменил Юрий Андропов, и эпоха застоя двинулась в направлении еще большей безнадежности и вместе с тем зловещей неопределенности. Андропов сам признал, что создано общество, законов которого мы сами еще не понимаем. В отличие от Константина Черненко, который возглавил страну «напоследок» и воспринимался как фигура скорее фарсовая, Андропов представал как фигура зловещая, демонического масштаба, и одновременно ущербная, тронутая смертельной болезнью. Усилились ожидания «конца света», ядерного конфликта с Западом; «империя зла» наливалась свинцом и милитаристским угаром, ее агония и одновременно борьба за выживание усилились по всем фронтам. В частности, в марте 1983 года ЦК КПСС принял решение о создании Антисионистского комитета советской общественности; в сентябре СССР сбил южнокорейский самолет, слегка отклонившийся от курса, погибли сотни пассажиров; в ноябре 1983-го Андропов объявил об увеличении числа ракет, нацеленных на США…

Таков исторический контекст. Для нас троих это было время беспросветности, краха надежд на перемены. Илье Кабакову было 49, Иосифу Бакштейну 37, мне 32. Никто из нас и представить не мог, куда выведет траектория жизни: Кабаков станет всемирно известным художником, классиком современного искусства, с выставками и экспозициями в крупнейших музеях мира. Бакштейн – куратором венецианских биеннале и комиссаром биеннале московских, основателем и директором Института проблем современного искусства, названного посмертно его именем. Я тоже не предполагал, что через несколько лет перееду в США и стану преподавать в университете. Все мы были уверены, что наша жизнь закончится в СССР, в тех полуподпольных кругах – литературных, художественных, научных, – из которых нам никогда не суждено выйти в большой мир. Это придавало особую остроту нашим попыткам анализа той цивилизации, которой мы были внутренне чужды – и вместе с тем осознавали свою обреченность в ней пребывать.

«Коллектив