Волшебная почта. Книга 1. Почта открывается в полночь

Дарья Сергеевна Герасимова

Вы пробовали отправить по почте живую летучую мышь? Нет? И не получали посылку с оживляющим порошком? И огромных прозрачных сов в парке не встречали? Значит, у вас всё впереди. Как говорит один из героев этой сказочной повести, «у нас же в стране нет чёткого деления на волшебный и не волшебный мир». И в нашей обычной жизни встречаются ещё места, где может очутиться только тот, кому нужно и можно.

Так двенадцатилетний Никита попадает в необыкновенное почтовое отделение, где становится курьером, летающим на металлическом Гусе-Лебеде. Там он заводит дружбу с девочкой Яникой и мальчиком Маратом. Заодно узнаёт, как пользоваться живой и мёртвой водой, встречает стайку избушек на курьих ножках… А потом удивляется: ничего себе – обычная работа на почте! И всё это – за неделю до Нового года.

Прочитав эту историю, вы точно будете с нетерпением ждать продолжения.

Дарью Герасимову многие знают как детского писателя и поэта, обладателя литературных премий, другим же она известна в первую очередь как художник с очень узнаваемым стилем. Но в этой книге она – автор текста, а проиллюстрировала «городскую сказку» её дочь – художница Мария Орановская. И потому иллюстрации так же необычны, как события в тексте.

Дарья Герасимова

Волшебная почта. Кн. 1. Почта открывается в полночь

Художник Мария Орановская

© Герасимова Д.?С., текст, 2025

© Орановская М.?В., иллюстрации, 2025

© Оформление. ООО «Издательский дом «КомпасГид», 2025

Глава 1

Воскресенье, 25 декабря

В клетке, которую держал старик, опять кто-то зашуршал. Кто именно там шуршит, Киту не было видно. Большая полукруглая клетка была старательно замотана потёртым клетчатым пледом.

«Для тепла», – пояснил старик, еле дотащив клетку до сиденья и устраиваясь напротив Кита.

Старик вошёл, вернее, вполз в вагон в Малаховке. Маленький, щуплый, с ручками, похожими на птичьи лапки, он еле-еле тащил огромную и явно тяжёлую клетку. На старике была мохнатая зелёная шуба, чёрная шапка с помпоном и валенки. На окладистой растрёпанной бороде таял снег, превращаясь в прозрачные, сверкающие капли.

Устроившись, старик ещё пару станций шумно дышал, каждый раз вздрагивая, когда в клетке раздавалось шуршание. Бросал быстрый взгляд на Кита и нервно гладил плед.

Сначала Кит делал вид, что ему всё равно, что происходит напротив. «Пустой вагон, а старик сел именно здесь», – мелькнула мысль, но потом потерялась. В вагоне, кроме них двоих и неизвестного существа в клетке, больше никого не было. Поздняя электричка сонно летела сквозь подмосковный мрак. За окном шёл снег. Крупный, мягкий, как будто где-то на небе кто-то стриг большого лохматого пса. До Нового года оставалась ровно неделя.

Уже несколько дней Кит жил один. Мама улетела в командировку в другой город. Ей надо было провести какие-то мероприятия на рождественском фестивале. Папа уехал в Тулу к бабушке и должен был вернуться только в понедельник.

Сегодня Кит возвращался домой поздно, так как знал, дома его никто не будет ждать, а значит, можно немного задержаться. На Есенинской они жили уже полгода. Вернее, полгода, как они жили там постоянно. Устав от тесноты квартиры, родители решили переехать жить на дачу, тем более что оба большую часть времени работали дома. Старый дом, построенный дедом Кита, был кирпичным, тёплым, но главное, в несколько раз больше их городской квартиры. Это была не старая дача, каких в посёлке много, с уютными застеклёнными башенками-верандами, где верхние стёкла в оконных переплётах делали разноцветными. Нет, это был простой кирпичный дом, который дедушка строил много лет, пристраивая то комнату, то террасу. Разноцветные окошки он не успел сделать. И Кит всё упрашивал родителей сделать такие: красные, как летняя земляника; голубые, как небо в прохладный весенний день; золотистые, как глаза у соседской кошки. Кошка иногда забредала к ним на участок и явно считала его своей собственностью. Ну разве такое бывает в обычной городской квартире?

Кит пошёл в новую школу, но друзей там пока не было. Иногда ездил в Москву, к старым знакомым.