Анамнез: смех, диагноз: страх. Лечению не подлежит

Вера Анучина

Лиминальное пространство – это когда ты оказываешься за кулисами оживлённого места: больницы, магазина, театра, ресторана. Можешь заглянуть туда, куда в обычной обстановке посторонние не допускаются, похозяйничать в пустынных коридорах и за закрытыми дверьми. Но что привело к тому, что данное место опустело? Катастрофа? Апокалипсис? Преступление и чей-то злой умысел? Или вообще какая-то мистика?

Вроде бы обычная завязка для сюжета, который может потом закрутиться во что-то необычное – от герметичного детектива с наивными загадками или же настоящим убийством до какого-нибудь леденящего душу хоррора. А вот во что обернётся данная конкретная ситуация, в которой оказались герои – покажет время.

Лёгкий иронический детектив в лучших традициях классиков. С главной героиней, которая часто оказывается не в том месте и не в то время. Загадочные события и таинственный злодей, чья личность скрыта маской. А, ну и куда в этом жанре без канонических мопсов? Знакомьтесь: Габи, Варвара и Тайсон.

Вера Анучина

Анамнез: смех, диагноз: страх. Лечению не подлежит

Пролог

Из подвального окошка было видно лишь кусок соседнего дома, и при наступлении темноты ощущение времени терялось совершенно: что оживлённый вечер, что глубокая ночь, что раннее утро – всегда одна и та же грязная жёлтая краска и трещина на стене, немного подсвеченная тусклым фонарём. В этом классическом дворе-колодце был только один вход – в небольшое подвальное помещение с окном, выглядывающем из-под земли. Надо мной склонился мужчина, его руки, покрытые татуировками, нагнули мою голову и потянули волосы. Внезапно сверху на меня полилась холодная вода, и я вскрикнула.

– Макс, холодно!

– Ну, прости, дорогая. Вода в бойлере закончилась, краску с волос третий раз смываем.

– Тогда оставляем, как есть. Даже горячая вода сдалась! И я сдаюсь.

– Я могу ещё раз встать на колени и извиниться, но это, к сожалению, ничего не изменит.

Впервые за десять безоблачных лет плодотворного сотрудничества с моим парикмахером его мастерство дало осечку. Глупая ошибка стоила нам потрёпанных нервов, криков, слёз и трёх дополнительных часов окрашивания. И всё равно мало, что изменилось.

Я пришла подкрасить отросшие корни волос. Вот уже полгода я радостно ходила в образе блондинки, впервые решившись на этот смелый шаг. Но сегодня всё было против меня. Прежде всего, я сильно опоздала – хорошо, что я была последней клиенткой у Макса на сегодня, и никто раздражённо не дышал нам в спины в ожидании своей очереди. А потом случилось страшное: в упаковке от светлого, ставшего таким родным мне тоном 10/76, "снежный лотос", лежала рыжая краска. Огненно-рыжая. "Красная медь". Которая идеально легла на обесцвеченные волосы. И вот, в третьем часу ночи, в очередной раз пытаясь избавиться от этого безобразия, мы сдались. Бойлер сдался, и перестал греть воду. Я сдалась, и не могла уже даже сидеть. Волосы мои сдались и взмолились о пощаде! Мало того, что их безбожно вытравили при предыдущем осветлении, так ещё и вымывание краски не добавило им здоровья. Только Макс не сдавался.

И вот я сидела с мокрой головой, цвет яркой морковки угадывался даже сейчас. Лицо Макса выглядело виноватым, но не очень. Он уже согласился на любую расплату за свою ошибку. Но что-то надо было предпринять.

– Рубай каре, – произнесла я со вздохом.

Левая бровь в отражении Макса удивлённо поползла вверх. Или то была правая? Не важно.

– Ты уверена? Через неделю можем ещё попробовать. Вернёшься ты в блонд, не переживай!

– Так я и не переживаю, просто смирилась с неизбежным. Не отпускает меня рыжина. Пожалуй, походила, и хватит, – я и правда поиграла в роковую женщину, даже пришлось пересмотреть гардероб и макияж. Нажила себе несколько неприятностей на свою жопу, и сейчас решила, что это знак. – Режь, пока я не передумала.

В зеркале я ещё раз кивком головы подтвердила Максу серьёзность своего намерения. Он пальцем показал длину волос, которая у меня через несколько минут станет. Я приподняла его руку ещё на несколько сантиметров. Выходило уже совсем не каре, но и пускай